В условиях революционно-демократических преобразований православное духовенство прилагало усилия по преодолению кризиса внутри церкви. Раскол и оппозиционные настроения клира наметились в период первой революции с возникновением течения обновленцев, которые предлагали соединить вероучения религии с идеями социализма. Лидеры обновленцев (А. И. Введенский, В. Д. Красницкий, С. Е. Калиновский) усиленно вербовали своих сторонников, используя недопустимые с позиций веры методы (установление вместо крестов звездочек, перекрашивание храмов в красный цвет и др.). Накал массовых движений 1917 г., раскол церкви подвигли духовенство к созыву Поместного собора. Цель Собора заключалась в выработке стратегии и тактики выживания РПЦ в создавшемся политическом положении России. Поместный собор был созван в августе 1917 г. Главными задачами его стали вопросы консолидации духовенства и укрепления связи пастырей с паствой, стабилизация действий структурных звеньев благодаря усилению централизованного руководства приходами. Главным решением Собора явилось восстановление патриаршества, упраздненного императором Петром I около 200 лет назад.
На должность патриарха избрали митрополита Московского и Коломенского Тихона (Белавина Василия Ивановича). Личность Тихона (1865–1925) почиталась многими клириками и прихожанами как духовно одаренного, обладающего житейской мудростью лидера. Он окончил Псковскую семинарию, Петербургскую духовную академию, в 1891 г. принял постриг под именем Тихона Задонского, прошел стадии духовного роста: епископа, архиепископа, был ректором Казанской духовной академии. Документы прошлых лет свидетельствуют, что Тихон обладал харизмой, высоким интеллектом, знал несколько языков, публиковал статьи, ратовал за справедливость и правду, в быту был скромным, к чему призывал пастырей.
Свое видение пастырского служения патриарх изложил на интронизации (ноябрь 1917 г.): «Сколько придется глотать слез и испускать стонов в предстоящем мне патриаршем служении и особенно в настоящую тяжелую годину! <…> Отныне на меня возлагается попечение о всех церквах российских и предстоит умирание за них во все дни. <…> Нахожу подкрепление в том, что избрания сего я не искал, и оно пришло помимо меня <…> по жребию Божию»333. Его пророческие слова подтвердились суровой практикой жизни, обострение которой началось с Гражданской войны и усилилось в последующем, особенно в связи с изъятием церковных ценностей (1922) и проведением политики воинствующего атеизма Союзом безбожников.
