12
С улицы Слиской – в Маньчжурию
Потом война. Вот такая. Искать ее пришлось далеко, за горами уральскими, за морем байкальским …
Януш Корчак. «Дневник», гетто, май 1942 года
Осенью 1904 года выпускник факультета медицинских наук Варшавского императорского университета Генрик Гольдшмит записывал впечатления от Михалувки и помещал их в «Израэлите». Готовил к печати фельетоны из «Кольце», которые должны были выйти под заголовком «Глупости». Печатался в газете «Глос».
Русско-японская война длилась уже много месяцев. Из-за плохой подготовки и плохого командования части русской армии терпели одно поражение за другим. Россия проводила одну мобилизацию за другой. По всей империи в армию забирали солдат запаса, больных, стариков, негодных к военной службе. Сорок два процента российских военных сил составляли поляки из Царства. Трагический парадокс: от лица России, которую они ненавидели, поляки должны были сражаться за Маньчжурию, которая им была совершенно ни к чему, с японцами, которым они желали победы.
Когда в Царстве объявили очередную мобилизацию, Польская социалистическая партия организовала демонстрацию – 13 ноября 1904 года на Гжибовской площади в Варшаве, под костелом Всех Святых; демонстрацию начал рабочий Стефан Окшея, который поднял вверх красный флаг и запел «Варшавянку». В толпу ворвались царские жандармы с саблями в руках, они пытались перехватить флаг. Социалисты начали стрелять в них. На помощь жандармерии подоспела кавалерия. Начался бой. Арестовали шестьсот шестьдесят трех человек, были раненые и убитые, но была и радость, что удалось преодолеть парализующий общество страх.
Антивоенные демонстрации вспыхивали и в других городах Царства. Там тоже доходило до драк с полицией. Начинался период диверсионных операций, которые проводили боевые группы ППС: они повреждали мосты, чтобы задержать транспорт, едущий в Россию, совершали попытки взорвать царские памятники, нападали на российских чиновников. Все жарче становились политические споры касательно тактики переговоров с царским правительством: просить или требовать уступок?
Корчака интересовали, прежде всего, повседневные людские беды. В «Глосе», в рубриках «С кафедры» и «На горизонте» он напоминал о том, что семьи солдат брошены на произвол судьбы, без средств к существованию, без всякой помощи. Крестьяне распродают имущество, запасы еды уже истощились, наступил голод, растет число нищих, учащаются преступления. Никто понятия не имеет, где искать фонды для помощи нуждающимся. Кто должен ими заниматься? Правительство? Магистрат? Община? Благотворительность?
