Меня упрекнули (в личной беседе), что дети в моих зарисовках из жизни лагеря – недостаточно евреи, что это просто дети в деревне, а не еврейские дети.
Замечание совершенно справедливое: и я поначалу искал в них специфически еврейских черт; но что поделать – не нашел. <…>
Трусость, легендарная еврейская трусость! Были и такие; но основная масса, огромное сплоченное большинство – высмеивало их, давало им прозвища: «цикербобе», «шлимазл» – это вроде «недотепы», – а все же они в одиночку лезли в будку – о чудо! – цепных псов, с которыми у них завязалась тесная дружба. – Грязь, говорите? – По собственной инициативе они после обеда просили таз; поначалу только перед обедом мыли руки. – Далее: расчетливость, если не ошибаюсь, – хитрость, корыстолюбие? – Для этого не представлялось случая; то в одном, то в другом проявлялись задатки того, кто на школьном жаргоне зовется подлипалой, но они быстро излечивались от этого недостатка, не найдя поля для деятельности. – Наконец, вранье, мошенничество? – Если ребенок видел, что правда не повлечет за собой плачевных последствий в виде наказания, – зачем ему было врать? – И еще: лень? А они-то трудились до седьмого пота, когда строили из прутьев свою крепость; в другой день полдня работали, посыпая песком беговую дорожку; в другой раз меньше чем за час собрали охапку хвороста высотой с одноэтажный дом; всегда были рады прогулкам в пару верст длиной.
А если бы им позволили драться всерьез, повыбивали бы друг другу зубы не хуже христианских мальчиков. <…>
Здесь, на варшавской земле, – если на него натравят собаку, запустят камнем или сорвут с головы шапку и бросят в грязь – он будет «очень смешно» удирать, плакать или кричать, наш «цикербобе», крикливый беспомощный трус. – Если пошлют его родители продавать «сорок шпилек за два гроша» – будет назойливым и хитрым. – Однако не забывайте, что в лагере они живут в настолько непривычных для них условиях, что, помимо тех или иных мелких отголосков своей домашней жизни, могут стать – и становятся, прежде всего и исключительно – детьми, которым весело.
Смотрите: такой простой истине, что ребенок есть ребенок, – еще только приходится учиться. – До такой степени запутались людские мысли и понятия!..{102}
Вернувшись из Михалувки, он поддерживал связь с воспитанниками:
Некоторые посещают меня в Варшаве; играют в домино и лото – в субботу вечером. От них я узнал, что маленький Унгер, такой забавный и веселый, заболел тифом и умер. <…>
