Только ушел Аронин, Шатов приказал Семаку вернуться к бурым камням. Сам он решил остаться на месте, чтобы с наступлением темноты сопровождать нарушителя на вершину Орлиной скалы. Он сказал «сопровождать», словно должно было произойти именно так, как он предполагал.
...У небольшой пещеры, куда круто впадал ручей, растекаясь по камням, овчарка повела себя неспокойно. Она требовала большей свободы, чтобы ей легче было прыгать через камни. Аронин постоял минуту, подумал и отстегнул поводок. Одним прыжком Гроза перемахнула через ручей, уже кинулась было в пещеру, но строгое приказание проводника остановило ее.
Аронин, став на каменный выступ, пристегнул поводок к ошейнику. Здесь требовалась осторожность. Стремительный рывок Грозы в пещеру говорил о том, что собака чует посторонний запах. Проводник достал пистолет из кобуры, немного ослабил поводок, пропустил вперед овчарку. Она вошла в пещеру. За ней, прижимаясь к холодной, каменной стене, двинулся Аронин.
Стало темно. Запахло гнилью и сыростью. Аронин не видел овчарки, только по поводку чувствовал, что она неспокойна и, значит, идет по следу. Он даже не сомневался, что чужой в пещере и отлично видит и Грозу и его, Аронина, и с минуты на минуту проводник ждал нападения.
И вдруг повеяло прохладой. Потянуло свежим воздухом. Пещера, как оказалось, имела сквозной проход.
— Ушел! — с горечью произнес Аронин.
6
Старший наряда с благодарностью подумал о Викторе Аронине — проводнике служебной овчарки. Приблизительно в то же самое время, когда Аронин пустил Грозу в пещеру, Шатов заметил, как, крадучись и опасливо осматриваясь по сторонам, на Орлиную скалу поднимается человек. Он то пробежит немного, то прислонится к каменному выступу и, убедившись, что кругом тихо, идет дальше. Шатов понял, что Аронин выгнал человека из засады.
Сержант не торопился. Поймав взглядом нарушителя, он уже не выпускал его из поля зрения.
Как только чужой, обогнув сопку, скрылся за выступом, Шатов вышел из укрытия, сделал несколько коротких перебежек и, вступив на тропу, стал подниматься вверх. Чужой останавливался — замирал на время и Шатов. И там, где тропинка круто поворачивала, сержант притаился и стал ждать. Ему хорошо был виден гребень Орлиной скалы, нависшей над рекой. Шатов был уверен, что нарушитель, вызвав лодку, тотчас же побежит вниз, к реке. За ним пойдет, как было условлено, Полозин.
На скале вспыхнули четыре спички. Потом еще две и еще три. С чужого берега ответили четырьмя. Почти одновременно послышались всплески воды и широкая тень от квадратного паруса закачалась на потемневшей реке.
