Ранний Самойлов: Дневниковые записи и стихи: 1934 – начало 1950-х | страница 18



Странная ассоциация, но я подумал о Пастернаке. Это поэт. Но творчество его преходяще потому, что он не сумел схватить идею своего времени. Стихи его лишены мысли. Впрочем, глупое сравнение.


19.02

Натолкнулся случайно на Макса Нордау[49] и прочел его заметку о Матильде Гейне[50]. Он изумляется, как великий поэт мог увлечься обыкновенной парижской потаскушкой. Впрочем, он объясняет это благородством гейневского любвеобильного сердца.

«Гейне – один из немецких поэтов, более всех притворявшийся легкомысленным». Глупо. Гейне был легкомыслен, он обладал этим особым трагикомическим легкомыслием гения. Его верность Матильде объясняется ее неверностью и по существу равнодушием к нему. Абсолютное обладание ей было недосягаемо для поэта или казалось таковым. А поэты верны только тому, чего не имеют.


21.03

Как важно читать поэта под настроение! Перечел свои восторженные строки о Тихонове. Правильно, но, в конце концов, он холодноват-с, да и не совсем самостоятелен порой.


06.04

Весь угол неба стал опаловым,
И мы с тобой сидели рядом
А крепкий бриз катил по палубе,
И, затевая спор со скалами,
Прибой нервически раскалывал
Стекло воды на струи радуг.
Таким мне снился берег океана
И мне дышал экзотикой из книг.
И я – не я, а леди Лилиана
Из полного романтикой романа
Приехала со мною на пикник.
Но, мужеству выплачивая дань,
Я был <нрзб>, кудряв, неистов,
Во время шторма лазил на бизань,
Из сотни бурь чудесно вылезал
И был своим в кругу контрабандистов.
Так море стерегло меня, как зверь,
И на охоту выходило ночью,
Лишь изредка шутливо, как теперь,
Муссонами врываясь в многострочье.
Но я, влюбленней сказочного принца,
Желал взглянуть в зеленые зрачки,
Чтоб, заразившись солью, бросить принцип,
Запеть стихи и, обезумев, ринуться
На волны, тяжелее, чем эсминцы,
И полные огнями маяки.
Чтоб вместе стать поэтом и пиратом,
Чтоб даль постичь, приду к тебе
Припомнить книги, милые когда-то,
Назвать песок отцом, а братом
Невиданный, но ждущий Коктебель.

13.04

Трудно сейчас писать. По существу, ни одна из разновидностей современной русской поэзии не годится для продолжения. Есть три пути, одинаково трудные: ехать от прадедов, собирать с миру по нитке или изобретать самому. Для первого нужно обладать умом, для второго – вкусом, для третьего – гением.

‹…›

Адалис просила прислать ей мои стихи.


28.04

Небо такое, что не оторвешься. В парке распускаются первые листочки, а мне нужно сидеть и писать стихи о конституции, то есть рифмовать всем известные из газет мысли к Первому мая. Историк наш, Борис Иванович