Они уже заканчивали просматривать зловещие списки, когда в кабинет проскользнул Поскребышев. Он подошел к Сталину и шепнул, что в приемной уже несколько часов дожидается Максим Литвинов.
– Пусть войдет, – рявкнул Сталин. – У меня есть дела важнее, чем возиться с этим чертовым Буниным.
Литвинов принадлежал к старой большевистской гвардии. Со сменой власти он принял сторону Сталина и вскоре после совершил резкий карьерный взлет, заняв завидный пост наркома иностранных дел. Ради этого ему пришлось предать нескольких друзей и кое-какие принципы. Но разве это важно, если ты достиг вершин власти?
Сталин был доволен своим наркомом. Он поручил Литвинову укрепить связи с Францией и Соединенным Королевством, что в целом тому удавалось. В Европе поднимал голову фашизм, и Сталин ни в коем случае не хотел допустить новой изоляции СССР, организованной силами антикоммунистической коалиции, как это было в годы Гражданской войны, когда Запад поддержал собравшихся под белогвардейскими знаменами врагов революции.
В эти первые месяцы 1933 года колесо истории словно закрутилось быстрее. 30 января Адольф Гитлер, не устававший в своих истеричных речах проклинать ненавистных коммунистов, был назначен рейхсканцлером Германии. На состоявшихся в предыдущем ноябре выборах его партия заняла первое место, набрав треть голосов избирателей. Многие наблюдатели предсказывали, что лидер национал-социалистов на этом не остановится и по результатам внеочередных выборов, назначенных на 5 марта, одержит еще более убедительную победу, продолжив укреплять свою власть.
Литвинов тоже готовился к худшему. Порог сталинского кабинета он переступил в самом угнетенном расположении духа. Несмотря на бодрое выражение лиц Сталина и Менжинского, обстановка показалась наркому мрачной. «Что еще они затевают?» – думал Литвинов, пытаясь вообразить, на какие безумства способен пойти председатель ОГПУ в стремлении выслужиться.
– Каким ветром вас к нам сегодня занесло, товарищ Литвинов? – пошутил Сталин, крепко сжимая ему руку. – Как поживает ваша очаровательная Айви?
– Спасибо, хорошо, товарищ Сталин, – пробормотал нарком, прекрасно знавший, что похождения его супруги с молодыми любовниками давно стали предметом всеобщих пересудов и насмешек.
Литвинов сел в кресло. С какой стати, спрашивается, Сталин интересуется благополучием его жены, если его собственная – Надежда Аллилуева – в ноябре покончила с собой. Говорили, что вождь был этим страшно удручен и едва не впал в депрессию. Правда, сегодня он совсем не выглядел опечаленным.
