Чуть ежась от холода, Коллонтай перешла на другую сторону заснеженной аллеи, где ее ждал роскошный «паккард». Было сыро, но снегопад, к счастью, прекратился.
– В парламент, – скомандовала она невозмутимому шоферу.
Через несколько минут автомобиль с дипломатическими номерами остановился возле величественного здания риксдага, где заседало Законодательное собрание, тон в котором с недавнего времени задавали социал-демократы, также возглавившие правительство, сформированное меньшинством. Они победили на последних выборах, пообещав народу лучшее будущее.
Премьер-министр Пер Альбин Ханссон испытывал к Коллонтай вполне дружеские чувства. Его личной симпатии не мешали даже сложные отношения с Советской Россией, сложившиеся в результате драконовских мер, принятых большевиками после революции. Ханссон не упускал возможности напомнить советскому полпреду о том, что имущество богатейших капиталистов, в том числе членов знаменитой семьи Нобеля, было экспроприировано, а их предприятия национализированы.
Коллонтай велела шоферу подъехать к главному входу и вручила ему записку, адресованную премьер-министру:
– Побыстрее, пожалуйста. Мы опаздываем.
– Да-да, – кивнул шофер и направился к охранному посту.
В записке говорилось, что советский посол просит премьер-министра о срочной аудиенции. Это решение Коллонтай приняла в тот же вечер в надежде обойтись без протокольных формальностей. Ханссон любил подобные незапланированные встречи и охотно на них соглашался.
В глазах стокгольмской буржуазии Пер Альбин Ханссон и его соратники считались вполне респектабельными политиками. В отличие от коммунистов, которым удалось-таки провести в парламент с десяток депутатов, мирные социал-демократы исповедовали реформистский подход, что устраивало шведов, равнодушных к пламенной проповеди о классовой борьбе и диктатуре пролетариата.
Для улучшения условий жизни рабочих и крестьян социал-демократы предпочитали действовать парламентскими методами, что вызывало у Александры Коллонтай уважение. Думая о том, каким хаосом обернулись события в Советской России, она порой приходила к выводу, что Ханссон и его сподвижники, возможно, избрали наиболее разумную стратегию.
Коллонтай в последний раз посмотрела на здание парламента – хорошо бы премьер-министр откликнулся на ее просьбу о встрече – и велела шоферу везти ее в таверну. Тот удивился: начальница не часто покидала богатые кварталы столицы, где у нее было много любимых мест.
