Хроники Матери-Хины | страница 14



— Ты… — речь Лейлани делалась всё прерывистей. — Ты был навигатором. Зачем ты избрал такую жизнь? Ты мог летать в космосе…

— Я нашёл жизнь, которая мне нравилась. — Каури пожал плечами. — И потом, я всегда любил ходить под парусом по морю — настоящему, ещё там, на Земле. Волны, солёные брызги на лице — и солнце… — Он осторожно дотронулся до шлема Лейлани с той стороны, где щёку её украшала татуировка. — Тут же раньше была метка навигатора, да? Ты сама летала, но лишилась этого?

— Солнечная вспышка, — прошептала девушка. — На орбите Денницы. Меня выжгло… ушёл дар. — На глазах у неё блеснули слёзы. — Я так надеялась, — голос её был уже почти неразличим: подействовали наркотики из аптечки. — Мне и деньги-то побоку. Я надеялась, что если тебя… изучат… то, может, найдут способ лечить таких, как я. Я ненавидела тебя… я калека. А ты… мог… летать…

Лейлани тихо вздохнула и замолкла.

Каури вернулся к буеру, неся на руках безжизненно обвисшее тело девушки в красном скафандре.

— Мы её хоронить повезём? — с почтением спросил Экки. Всё как в легендах: герой хоронит достойного врага с почестями… И был огорошен, когда Каури помотал головой:

— Нет, к врачу. Живо, на борт! Возвращаемся в Ранга-Матре.

* * *

— Я хирург, а не колдун! — раздражённо стукнул кулаком по столу врач. — Я мёртвых не воскрешаю. А вашей девице, будьте любезны, осталось жизни на один вдох! — За его спиной вытянулось на ложе тело Лейлани, опутанное трубками и датчиками.

— Я понимаю, доктор. — Каури был вежлив и спокоен. — Просто прошу вас, оставьте нас наедине… Хочу проститься, — добавил он.

Когда врач вышел, сердито покачивая головой, Каури оглянулся, взял со стола чистый шприц и прижал к своей шее. Густая кровь заструилась в прозрачный корпус. Набрав полный, Каури склонился над разбойницей и ввёл кровь в её вену.

Потом он долго сидел у постели, глядя на неподвижную женщину. В какой-то миг Лейлани пробрало судорогой, она выгнулась на кровати, застонав сквозь зубы в забвении; потом ещё раз, и ещё… Когда конвульсии стихли, девушка распростёрлась на ложе, обмякнув. Каури долго вслушивался, но всё же уловил её дыхание — тихое, еле слышное, но ровное.

И лишь тогда встал и вышел из палаты.

Он вновь пришёл в больницу к завтраку. На выходе чуть не столкнулся с врачом — тот выглядел потрясённым, протирал на ходу очки и бормотал: «За все годы практики… никогда не видел… может, новые разработки небесников…»

Лейлани сидела на краю кушетки, держа в руке чашу с водой. Бледная, хмурая — не диво, после такой-то кровопотери, — но живая. Вошедшего Каури она встретила взглядом исподлобья.