Митра был древним богом-покровителем воинов. Он далеко ушёл от того, кем был когда-то, но у него всё ещё оставались гордость и старые убеждения. Дитя Цветов олицетворял всё то, что он ненавидел. Сама мысль о том, что человек может отвернуться от войны и принять мир, была для Митры подобна анафеме. Это оскорбляло само его естество.
Он надвигался на молодого человека, в его глазах читалось убийство. Я шагнул вперёд и встал между полководцем и его жертвой.
— Не в моём храме, — сказал я.
— Это не храм, — сказал Митра. — Как это может быть храмом, если бога этого места больше нет? Ты просто человек. Уйди с дороги.
— Я всё ещё следую путём Дагона, — сказал я. — Я дал этому человеку убежище.
— Прочь с дороги, или я убью и тебя!
Я не знаю, что сделало меня таким упрямым. Возможно, всё то время, что я провёл в разговорах с Эдди, всколыхнуло во мне воспоминания о том, кем я был раньше. Я не сдвинулся с места. Митра выхватил меч, чтобы пронзить меня насквозь. И Эдди, беспризорник, головорез и убийца, у которого никогда раньше не было друга, бросился вперёд.
Митра повернулся в сторону неожиданной атаки, и Эдди вспорол горло бога своей опасной бритвой. Митра отшатнулся назад, захлебываясь собственной кровью, затем упал на колени, более смертный, чем он предполагал. Он попытался поднять свой меч, но тот выпал из его руки. Эдди шагнул вперёд и завершил начатое, и Митра пал мёртвым к его ногам.
Эдди Бритва вскрикнул от шока и удивления, когда вся оставшаяся сила Митры хлынула из мёртвого бога в него. В одно мгновение беспризорник исчез — и возник новый бог. Эдди Бритва, панк-бог опасной бритвы.
Я нашёл способ отправить Дитя Цветов обратно, в то время и место, которому он принадлежал. Эдди оставался со мной ещё некоторое время. Мы многому научились друг у друга. Было в высшей степени интересно наблюдать за рождением нового человека вот так, прямо на моих глазах. Однажды он спросил меня, во что именно я верю, раз Дагон больше не существует как бог. Я долго думал, прежде чем ответить.
— Я здесь уже давно, — сказал я наконец. — Но думаю, во что я действительно верю, так это в людей. Они всегда могут вас удивить. У них всегда есть некий потенциал. Они могут измениться, вырасти и стать намного больше, чем они сами или кто-либо другой когда-либо могли представить. В отличие от богов. И в конце концов, я считаю, что люди должны быть добры друг к другу. Потому что в мире и так более чем достаточно зла.
