Он вцепился в кровать, уставился в пол. Они снова вернулись. Их было немного, но достаточно, чтобы заявить о себе. Чуть погодя их наверняка станет больше. Чего еще ждать в такой грязище. Скорей бы домой. За прочими треволнениями он и забыл, какой бардак оставил у себя в комнате. Норман на миг растерялся: что он здесь делает и какой такой у него недуг, что его заперли вместе со сборищем психов? Он принюхался: появился ли их запах. Но воздух был чист, как прежде, и тело его не зудело. Норман поднял глаза, уставился перед собой. Солнце било в окна и, точно прожектор, подсвечивало висящие в воздухе пылинки.
— Неужели нельзя, черт возьми, поддерживать чистоту? — всхлипнул Норман. Он боялся, что они хлынут стаями, заползут на него, прежде чем он успеет выбраться отсюда и повидаться с отцом. Не может же он делать два дела одновременно. О том, где взять одежду, ему было страшно думать, и он молился, чтобы поскорее наступил вечер.
— Боже милостивый, — шептал Норман, — не забирай его, и я обещаю, что брошу таблетки.
В дверях палаты показался медбрат.
— Норман, — окликнул он. — Вас к телефону.
Норман хотел встать, но страх приковал его к кровати.
— Он умер, — прошептал он еле слышно и оглядел палату. Она была почти пуста. Только Министр свернулся унылым клубком на кровати. Нормана охватила ярость при виде спящего. Ведь тот понятия не имел о его страданиях.
— Министр! — заорал Норман.
От неожиданности Министр подскочил, решил, что к нему пришли, в страхе слетел с кровати и ринулся к двери. Норман заметил, что спал он в ботинках.
— Норман, — снова позвал медбрат. — Вас к телефону.
— Кто спрашивает? — прошептал он.
— Кажется, ваш отец.
От облегчения и благодарности у Нормана полились горячие слезы. Он бросился к телефону.
Едва тетя Сэди договорила с Норманом, как рабби Цвек слабо крикнул:
— Кто звонил?
Говорить ему было трудно, и тетя Сэди поспешила к нему в комнату.
— Ошиблись номером, — весело ответила она.
— Ты так долго разговаривала с тем, кто ошибся номером? — пробормотал рабби Цвек.
Оправдываться она не стала, а говорить, что звонил Норман, не хотела, чтобы не расстраивать больного. На миг она даже рассердилась на Нормана: совсем отца не щадит! Тетя Сэди принялась взбивать рабби Цвеку подушки, но он схватил ее за руку:
— Это ведь Норман звонил, да?
Она кивнула.
— Он волнуется, что я не приезжаю. Он знает. Я должен с ним поговорить, — решительно произнес рабби Цвек. — Будь добра, принеси телефон.
