— Алло! — крикнул Норман. — Ради бога, кто это? — Его оскорбило присутствие в доме посторонних, знакомый же голос вызвал тревогу.
На том конце провода повисло неловкое молчание, потом раздался смущенный смешок.
— Твоя старая тетя Сэди, — ответил голос.
От страха у Нормана екнуло сердце. Раз появилась тетя Сэди, значит, пиши пропало: она перемещалась от умирающего к умирающему и, как бабочек, ловила последние хрипы.
— Что ты там делаешь? — завопил он.
— В гости приехала, — невинно ответила она, но вышло так же неубедительно, как если бы в гости к ним вдруг решил заглянуть гробовщик.
— Папа заболел? — прошептал Норман. Он должен знать правду.
— Как заболел, почему заболел? — делано удивилась тетя Сэди, повторив это слово дважды, словно неопытный лжец. — С чего бы твоему отцу болеть?
— Тогда дай мне с ним поговорить.
— В лавке он, с Беллой, — уже увереннее выпалила тетя Сэди.
— Что ты там делаешь? — не унимался Норман.
— В гости приехала, — отрезала тетя Сэди. — Хочешь, навещу тебя?
— И давно ты приехала? — робко уточнил Норман.
— Вчера, — ответила тетя Сэди.
— Надолго?
— Посмотрим, — сказала она.
— На что посмотрим? — Норман повысил голос.
— Пока не надоем, — рассмеялась она. Поди пойми, что имелось в виду.
Теперь, когда выяснилось, что тревога его небеспочвенна, Норман решился бежать из больницы, вернуться домой и своими глазами увидеть, что происходит.
— Белла сегодня приедет? — невзначай поинтересовался он.
— Едва ли. Терри заболел, и в лавке полно дел.
— А папа?
— Он подустал. Все-таки путь неблизкий. Да и ты, Бог даст, скоро вернешься домой. Недели две-три, говорят. — Тетя Сэди старательно уводила разговор от посещений.
— А ты приедешь? — Норман вернул ее к прежней теме.
Тетя Сэди снова замялась, но потом ответила:
— Я побуду тут, помогу твоему отцу. В лавке, — добавила она.
— Он заболел, так ведь? — тихо проговорил Норман.
— Да почему заболел-то? С чего бы ему болеть?
— Не важно, — ответил Норман.
И положил трубку. Теперь он точно знал: надо выбираться отсюда. Что, если отец умирает, испугался Норман и наскоро помолился о том, чтобы застать отца в живых. Он вернулся в палату. Уходить до обеда нет смысла. Он не успеет скрыться: его хватятся и в два счета привезут обратно в больницу. Значит, надо дождаться времени посещений. Тогда в суматохе — одни приходят, другие уходят — можно ускользнуть незамеченным. Но как быть с одеждой? Отец с Беллой так и не привезли ему вещи, и прежде это его не смущало. Норман подумал, не позаимствовать ли костюм Министра, пока тот спит, но Министр крупнее и выше, костюм будет велик. Да и брезговал им Норман: вдруг заразится министерским отчаянием? Он сел на кровати. Положение сложилось безвыходное. Нельзя же при свете дня расхаживать по улицам в пижаме и рассчитывать, что тебя не заметят. Придется дождаться наступления темноты. Тогда он выйдет из палаты якобы в уборную и вылезет в окно в коридоре. И пойдет домой — может, даже отважится поймать попутку, если до ночи придумает правдоподобную историю для водителя. Норман остался доволен своим решением: неотступная тревога за отца и отчаянная необходимость его увидеть затмили возможную опасность. Он вообразил себе тетю Сэди в квартире, отца с Беллой в лавке. Вряд ли тетя Сэди осталась бы одна в квартире, да и отца в лавке он как-то не представлял. Норман уже не чаял дождаться вечера.
