— Ну и фто дальфе? — спросил Крокодил, сжимая спичку зубами.
— А хрен знает! Я что похож на Нострадамуса? — мне хотелось убежать, но дверь была заперта, а единственное окно выходило на глухую кирпичную стену. Какой идиот сделал тут окно и зачем?
— Может, что-нибудь с телом сделаем?
— Ты чертов извращенец что ли?
— Пошел ты! — рявкнул Крокодил и выронил спичку. — Ладно, Шут, извини. Расслабься.
— Расслабился. Может, порубаем его на куски и продадим соседям, как парную свинину?
— Ну да. Ты видел здесь хоть что-то отдаленно напоминающее режущее оружие?
— Изыди. Это была шутка юмора.
— Слушай, а я и не думал, что ты расплачешься, как школьница, которая схватила трояк на контрольной.
— Да я тоже о многом не подозревал, когда шел сюда.
— Хех. Шевелить извилинами — не твой конек.
Крокодил сдвинул шапку на лоб, прикрывая редкие рыжие волосы.
Я молча сплюнул под ноги. Подошва прилипала к старому паркету, весь пол был замызган кровью с отпечатками наших ног.
Приказа убивать не давали, надо было всего лишь вернуть деньги. Но хозяин квартиры был крайне непочтителен. А его пассия, испугавшись, с криком выбежала из комнаты, захлопнув дверь. Дура, теперь отсюда не выйти. Мы замурованы в каменном саркофаге с «киндером-сюрпризом» в виде уже несвежего трупа.
Какая ирония!
Мы вошли в сырую и темную комнату. Крокодил по инерции ногой отшвырнул пистолет подальше от тела. Напрасно, мертвец не встанет, чтобы вновь за него взяться. Он не феникс из сказки, хах, а мы не герои аниме.
Я склонился над телом. Волевые черты лица, обрамленные копной еще густых, но уже наполовину седых волос, суровое выражение пустых глаз превратилось в застывшую маску смерти. Он был должен хозяину, но не заплатил, а теперь у него дырка в башке.
Знакомый сюжет, избитый, как лицо заправского алкоголика.
Я оглянулся. В комнате царило дикое смешение цветов: мрачная чернота стен, бледность мертвого лица, алые пятна крови. Все это резало глаз и… И еще что-то, что придумать не могу. Нечто напоминающее издевку! Да, контраст между жизнью и смертью, как пятно крови, касающееся краев моих ботинок. Седая старуха уже близко, она почти схватила меня костлявыми руками за ноги, а путь в небо закрыла многотонная бетонная плита потолка.
Хотелось воздуха!
Тяжелая железная дверь заперта — нам с Крокодилом никак не выбраться, а если даже и выберемся, то едва ли долго проходим на своих двоих. Приказа устранять не поступало, следовательно, устранять было нельзя. Хозяин не из тех, кто щадит проблемы ему приносящих.
