1
Оставив шумный зал, полный веселья и кокетливых игр, изрядно напившихся дворян, отец и сын Биа-Хатерии отправились в уединенное помещение под треугольной крышей замка. Сюда никто посторонний не имел доступа. Тау использовал помещение, как комнату отдыха, к которой примыкала его личная спальня. Два дивана, резной столик из слоновой кости, пара парчовых подушек, шахматная доска из зеленого нефрита и небольшая потрепанная музыкальная коробка — пожалуй, все убранство королевских покоев.
— Отец, — Дитрих сложил руки и покорно опустил голову, — Надеть балахон мое решение.
Тау сдвинул брови. Его лицо всегда полное суровости теперь выражало презрительную насмешку.
— А я не сомневался, — холодно проговорил он, оглядывая сына с головы до ног.
Дитрих молчал. Он желал объясниться, даже просил отца об аудиенции, но все еще не решался выговорить и слова под стальным взглядом Тау.
— Ты что-то хотел от меня? — король поправил железную перчатку. Он был в полном облачении эфийского воина, латы из светлого металла с золотой окантовкой, красный плащ с рисунком лебедя, меч и два острых клинка за поясом.
— Нет, я… — Дитрих закусил губу, — Я знаю, вам не нравится одежда архатейцев и вы против того, чтобы я так одевался…
— Ты вдоволь насмехался?
— Отец! — принц вскинул голову и непонимающе посмотрел на отца, — Я никогда бы…
— Заткнись! — тяжелый удар пришелся Дитриху по щеке.
Гнев Тау впервые вырвался наружу в столь откровенном проявлении. Принц отлетел на пол.
— Что вы делаете, папа?! — в ужасе вскрикнул он, хватаясь за ушибленную щеку.
— Наказываю по заслугам, — взревел Тау, обрушивая на сына град ударов.
Дитрих закашлял, он свернулся калачиком и пытался прикрыть голову руками. Разбитая губа окрашивала голубую ткань балахона черной кровью.
— Черная, как у него! Нежить! — завопил Тау, поднимая Дитриха за воротник, — С самого первого дня, как только ты распахнул свои зеленые глаза, полные проклятой скверны, я знал… Знал, что ты презренный раб разврата. Ты поистине его воплощение! Мразь!
Он со всего маху врезал коленом Дитриху под дых и откинул назад. Парень плюхнулся на пол, расставляя ноги и пытаясь не стукнуться головой.
— Прошу, отец, остановитесь, — прошептали окровавленные губы принца.
— Посмотри на себя, ты дышишь похотью, — Тау размахнулся и ударил в бок, — Сядь нормально! Сдвинь ноги, все видно. Ты что предлагаешь себя? Конечно, сидишь как развратная девка. Я не удивлен.
