– Спасибо, все хорошо, хвала Мадонне.
– Воздадим ей хвалу! Вы хотели поговорить с синьором Бонетти-Альдериги?
– Да.
– К сожалению, он уехал в Палермо и вернется поздно. Я мог бы ему передать…
– Передайте, что один из моих людей ранен в перестрелке, поэтому…
– Серьезно ранен?
– Нет.
– Хвала Мадонне!
– Воздадим ей хвалу! Так вы передадите?
– Конечно! Всего наилучшего вашему семейству!
– Я передам.
Мими, свидетель разговора, не сводил с Монтальбано изумленного взгляда.
– Ты чего?
– Как это понимать? Семья, дети…
– Не говори ерунды, Мими.
– Тогда почему Латтес…
– Мими, я потом тебе объясню, хорошо? Знаешь что? Иди-ка ты к себе, а я займусь бумагами.
Прошло два часа, правая рука у Монтальбано одеревенела, подписывая документы, которые все никак не кончались. Он решил позвонить доктору Паскуано. Но, набрав номер, подумал, что если Паскуано не в настроении, как это часто бывает, то просто пошлет его и ничего не скажет о трупах. Лучше наведаться к нему лично. Монтальбано передумал звонить Паскуано и набрал номер Аделины. Он дал ей зеленый свет, сказав, что Ливия уехала.
– Представляю, какой там порядок оставила эта ваша женщина, – сказала Аделина, которая испытывала к Ливии глубокую неприязнь.
– Какой порядок, Адели? Обычный.
– Сразу видно, что вы – мужчина, и ничего в этом не смыслите! Беспорядок, всегда форменный бес-по-рядок! Знаете, где я один раз нашла носки синьорины? Отгадайте!
– Адели, у меня нет времени отгадывать загадки.
– Ладно, после обеда приеду. Вам приготовить чегой-то поесть на вечер?
– Конечно!
Едва он повесил трубку, зазвонил телефон. Это была синьора Фацио.
– Хорошие новости, синьор комиссар. Его прооперировали. Мне сказали, что часов в пять я смогу его навестить. Но врачи против посещений. Лучше вам приехать завтра утром.
– Спасибо. Если вы хотите отдохнуть, я могу послать…
– Благодарю вас, синьор комиссар, не беспокойтесь. Мне помогает сестра.
Проходя мимо Катареллы, Монтальбано сообщил:
– Звонила синьора Фацио. Операция прошла хорошо. Можешь всем рассказать.
У дверей института судебной медицины стоял доктор Паскуано с сигаретой.
– Добрый день, доктор.
– Если это действительно так.
В любезности доктору Паскуано не откажешь! Кажется, настроение у него так себе, но не критично.
– Не знал я о ваших вредных привычках, – сказал комиссар, чтобы завязать разговор.
– Каких вредных привычках?
– О курении.
– Нет у меня никаких вредных привычек.
– Но вы же курите!
– Монтальбано, вы рассуждаете, как настоящая ищейка!
