– Пайду за чаркамі, а то яе не даждзешся,53 – заявил Петрович, встал из-за стола.
Из серванта он принес четыре рюмки, поставил их на стол, налил в каждую.
– Ну што, давайце за знакомства, – произнес Петрович, – Трафімаўна! Я наліў, хадзі сюды ўжо, прысядзь! Бульба і без цябе зварыцца!54
Трофимовна шустро подковыляла к столу, не присаживаясь и не задумываясь, взяла рюмку.
– Василий Петрович, а вам за руль не надо сегодня? – поинтересовался я.
– Паглядзем, – ответил он, – Можа і ня трэба будзе, калі Трафімаўна не саскнарнічае гарэлкі. Да вы ня бойцеся, я ў машыне заначую, каб вас не сцясняць.55
– Да я не про это, – пояснил я, – Я вот просто опасаюсь пить, так как мне, возможно, придется сегодня за руль садиться…
– Ну дык хаця б адну чарачку выпій за знакомства, больш застаўляць ня буду. Яно ж за гадзіну ўсё выветрыецца.56
Посмотрел на Асю, она испуганно глядела на свою полную рюмку, потом на меня перевела вопросительно-растерянный взгляд. Я ей кивнул, мол, деваться некуда, надо.
Выпили все вчетвером без закуски. Я, Петрович и Трофимовна даже не поморщились, а бедной Асе перехватило дыхание, она закашлялась.
– Все, Василь Петрович, нам больше не наливай, пожалуйста, – попросил я…
…Минут через пятнадцать, Трофимовна выставила на стол кастрюлю с варенной картошкой, чугунную сковороду с зажаренной колбасой и салом, полбуханки нарезанного черного хлеба; каждому было предоставлено по железной эмалированной тарелке и по алюминиевой вилке. Трофимовна села с нами за стол, но есть не стала. А пока мы наяривали, бабуся поведала нам про жизнь свою. Узнали мы от нее, что родители ее родом из Крупок, она сама родилась в Спаси, в году, примерно, тридцатом. Войну пережила – в тех местах сравнительно спокойно было, только голодно. Вышла замуж рано – в семнадцать лет, а мужу же было целых тридцать пять. Через два года у них родился первый сын, еще через год – второй, и только еще через пятнадцать – дочь Зина, которая, впоследствии, стала женой Петровича.
– У трыдцаць пять гадоў ажно Зінку радзіла, – акцентировала внимание Трофимовна на своем возрасте, – А мужыку майму, наогул ажно за пяцьдзесят было. Думалі, не ражу. У тыя ж годы так позна амаль што не ражалі…57
Ну она, в общем, родила, молодец. Через пять лет муж ее от пневмонии умер, еще через год – младший сын, в двадцать лет с небольшим, в реке утонул, а еще через три года – старший по дороге из Курганов в Спаси насмерть замерз.
– Яму якраз у студзені дваццаць пяць стукнула, ён там з сябрамі ды з дзяўчынкай сваёй, адсвяткаваў, выпілі добра, – дополнила Трофимовна, – Збіраўся ён у Курганах у дзяўчынкі сваёй і на ноч застацца, але, гаварылі людзі, нешта пасварыўся з ёй, псіхануў, ды дамоў сюды пайшой ноччы. А якраз маразы былі моцныя, а ён і пьяны, і адзеты лёгка. Ну вось і не дайшой, змерз. Амаль у самай вёсцы знайшлі яго раніцай, прама на дарозе…
