Публикация книги задерживалась, в том числе и из-за противодействия писателя, который через свои многочисленные связи среди книгоиздателей всеми силами старался помешать ее выходу. В письме, отправленном в ноябре 1908 г. издателю Пятницкому, к которому Ленин обратился за публикацией своего антибогдановского памфлета, Горький объясняет свои действия следующим образом:
«Относительно издания книги Ленина: я против этого, потому что знаю автора. Это великая умница, чудесный человек, но он боец, и рыцарский поступок [с нашей стороны] его насмешит. Издай «Знание» эту книгу, он скажет: дурачки, – и дурачками этими будут Богданов, я, Базаров, Луначарский»[153].
В своей книге Ленин «свалил все в одну кучу», разработав метод полемики, который найдет широчайшее применение в годы сталинизма: он смешал в одном тексте политические, философские, культурные расхождения, уподобил богдановский эмпириомонизм богостроительству – теории, которую, как мы увидим далее, разделяли Луначарский и Горький, в то время как Богданов выступал против нее. Хлесткими фразами Ленин исказил сущность богдановских идей.
Философия, которая, как Ленин с Богдановым договорились во время своих первых встреч в Швейцарии, должна была оставаться нейтральной территорией, стала с этого момента главным полем битвы[154]. Однако причины, по которым Ленин решил превратить Богданова в «еретика», отступившего от марксизма, следует, как нам кажется, искать вне сферы философии, хотя по этому поводу историки высказывают разные оценки: одни связывают возникновение разногласий исключительно с тактико-политическими соображениями[155]; другие считают, что источником конфликта стали финансовые вопросы[156], связанные с использованием средств, полученных от экспроприаций; третьи все же отмечают ключевую роль философии[157]. Истинной причиной, заставившей Ленина развернуть такую жесткую кампанию против товарища по партии, было, вероятно, осознание опасности, которую представляли для него лично идеи Богданова, найди они поддержку в большевистской фракции, хотя, разумеется, нельзя не отметить и фундаментальные расхождения философского плана. Мы не станем углубляться в гносеологический анализ позиций двух лидеров (этот вопрос требует отдельного рассмотрения) и ограничимся изложением глубоких и непримиримых теоретических разногласий в понимании марксизма.
Крайний догматизм и ортодоксальность, использование жестких и неприглядных методов (в данном случае, впрочем, исключительно словесных) являлись характерными чертами ленинского мировоззрения, которые впоследствии достигли своего расцвета в сложной идеологической системе сталинизма. Исходя из этого, нетрудно понять, что критическая и антидогматическая позиция Богданова по отношению к марксизму была неприемлема для Ленина
