— Вы правы, дорогой! — сказала мадам Шупо, без большого энтузиазма.
— Кризис, кризис, — продолжал дядя, — действительно сложная штука. Иногда ко мне в бюро приходят девушки с просьбой о работе. Но поймите же: теперь нет работы. Я никого не могу устроить на работу, будь то моя родная дочь или… н-да… сестра.
— Ах, ужасно! — сказала мадам Шупо рассеянно, нарезая тонкими ломтиками телятину.
Она начала есть телятину, сильно двигая челюстями и шумно глотая.
— Ну да же, да! — встрепенулась она вдруг. — Конечно, вы не можете всех устраивать.
— Не могу, хотя мне очень жаль безработных, особенно одиноких девушек.
— Но, дорогой, вы не в состоянии взять их к себе, кормить и одевать, — заметила мадам Шупо тоном чрезвычайно рассудительным.
— Не в состоянии, — сказал дядя, решительно глотнув последнюю каплю вина.
— Кстати, — сказал он, обернувшись ко мне и как бы вспоминая о моем присутствии. — Ты еще, кажется, не видала нашей новой гостиной, дитя мое?
— Нет, — сказала я.
— О, так посмотрим же! — обрадовался дядя, вставая из-за стола. — Настоящий Людовик XIV, музейная мебель. Лувр и Фонтенбло подрались из-за нее. Но получил ее я. Настойчивость!
— Всего хорошего, дядя! — сказала я, тоже вставая.
— А кофе? — спросила мадам Шупо. — А кофе, милочка?
— Я не пью кофе — и спешу: боюсь опоздать.
— Да, опаздывать вообще не следует, — заметил дядя. — Вот знаете, дорогая, один мой знакомый вечно всюду опаздывал. Однажды он опоздал на одно важнейшее заседание, разорился и покончил с собой.
— Какой ужас! — воскликнула мадам Шупо.
В передней стояла Виргиния, держа мой чемодан наготове.
— Всего хорошего, дитя мое! — сказал дядя Филипп, широко улыбаясь и широко раскрыв дверь.
5
Анжело Ассурдия высок и худ. У него желтые длинные руки, желтое длинное лицо, желтый длинный нос. Он одевается со вкусом посредственным — галстук и носки под цвет. Неважный журналист, веселый собутыльник, лентяй и болтун.
Колетт Берси — высокая, костлявая, с челкой, прикрывающей лоб, с острым носиком. Мы вместе кончили лицей. Потом я потеряла ее из виду. Однажды случайно встретила в кафе. Она мне представила Анжело. Он мне показался некрасивым, даже страшным: Будда в зеленовато-сером костюме. Потом мы подружились.
Колетт и Анжело познакомились на каком-то студенческом балу. Они танцевали всю ночь. Под утро Анжело повел ее в ресторан «Табарен», на Монмартре. Когда рассвело, они вышли на площадь Пигаль, усталые и сонные. Он усадил ее в машину и поцеловал в губы. От него пахло потом и вином. Она вернула поцелуй. Тогда он повез ее к себе.
