, что говорю, вы убедитесь буквально через пару дней. Вчера, в газетах об этом еще ничего не сообщали, но я
знаю, что между Германией и СССР подписано экономическое соглашение. Связи между нашими странами теперь будут развиваться и укрепляться, в том числе и в политических и военных сферах. Так что, обвинение в шпионаже на Германию станет просто не актуальным, если вы знаете такое умное слово. Если вам все понятно, то выйдите на хрен оба из квартиры, пока мы с хозяевами освободим для вас одну комнату. Я вас в окно кликну, как управимся.
Утихомиренные присмиревшие Гундякины без возражений освободили коридор, оставив после себя уже занесенные в квартиру сундук, ободранную деревянную тумбочку и какие-то узлы.
— Ну, что, Сергей, давай ты или твоя мама, командуйте, куда ваши вещи выносить.
— Слушай, Саша, — подошел ближе Сергей, — даже не знаю, как нам тебя благодарить. Не ожидал я от тебя такого заступничества.
— А-а, — махнул рукой «Саша», — пустое. Не надо меня благодарить, свои люди. Соседи, как-никак.
— Сашенька, — обратилась к нему и Лебедева, — вы, по нынешним временам, очень смело себя повели. Смело и благородно. Даже как-то совсем неожиданно. Спасибо.
— Да, всегда, пожалуйста. Обращайтесь, если Гундякины опять обижать вас попробуют.
— А скажите мне, только честно: то, что вы сказали насчет Германии — это правда?
— Честно — правда. И скоро вы сами в этом убедитесь. И еще. Я действительно почти уверен, что еще до Нового года, ваш муж вернется домой. И это не пустые слова. Потерпите. А сейчас командуйте: что и куда носить. Используйте мою, — он улыбнулся, — так сказать, повышенную грузоподъемность по полной. Не стесняйтесь.
И они использовали. И ни капельки не стеснялись. Меньше чем за полчаса комната, называвшаяся в профессорской семье столовой и отошедшая, согласно ордеру, Гундякиным, была пуста.
— Саша, может, вы с нами отобедаете? — обратилась к моющему в ванной испачканные руки соседу Лебедева.
— Отчего ж? Не откажусь, — согласился проголодавшийся к этому времени «Саша». — С самого утра ничего не ел.
— Вы тогда к Сергею в комнату пройдите, а я на кухне еду разогрею. Представляете, от нас из-за этого домработница ушла. Не захотела, как она сказала, врагам народа прислуживать.
«Саша» сочувственно кивнул, хотя в этом «горе» (уходе домработницы) сочувствия к Лебедевым не испытывал. В его семье ни в прошлой, ни в этой жизни услугами домработниц, как-то не пользовались — все делали сами. Гундякиных он решил пока не звать — пусть погуляют, чтобы аппетит своим вредным присутствием не портили.
