Проще говоря, защита оказалась дублирующей, а мастер – еще большим параноиком, чем хитроумный тан… как там его… Алдурр.
Честно говоря, к середине второй недели я и впрямь был готов опустить руки, потому что реально не знал, как обойти эту проклятую защиту. В лоб ее бодать было бесполезно, хитрость применить не удалось, ловкость рук тут ничего не решала… в общем, как ни крути, все равно получался затык.
– Ты когда зверушку освободишь? – в самый неподходящий момент осведомился Макс, сбив меня с умной (естественно, с самой важной) мысли.
Я, не успев запихнуть в рот очередной бутерброд, скривился:
– Думаешь, надо?
– Она там киснет, – шепотом поведал дом, когда я все же откусил бутерброд и принялся активно жевать. – И голодная небось. Вон даже на стены бросаться перестала.
Отодвинув в сторону разлегшегося у меня на ноге Второго, я поднялся из-за стола, аккуратно обошел сонного Третьего, успокаивающе махнул остальным и не слишком охотно выглянул в коридор.
Нурра лежала на полу, с тоской глядя на меня снизу вверх и больше не проявляя ни малейшей агрессии. Ее маленькие ушки печально обвисли, рубиновые глаза потускнели, чешуйчатый хвост даже не дернулся, когда я подошел ближе. И вообще, она выглядела унылой, подавленной и, я бы даже сказал, убитой.
Подумав, я присел перед ней на корточки и хмуро взглянул на живой артефакт.
Нурра не пошевелилась.
– Устала? – с беспокойством поинтересовался Макс, а следом за ним из комнаты выбрались любопытствующие улишши и, сгрудившись вокруг мешка, тоже вопросительно на меня уставились.
Я, подумав, качнул головой.
– Ослабла. Как любому артефакту, ей нужна энергия. А когда батарейка разрядится окончательно, это чудовище, наверное, снова станет металлической болванкой.
– Не хочешь ее выпустить? – вкрадчиво спросил дом.
– Зачем? Чтобы она опять тут бардак устраивала?
– А если она больше не будет?
Я внимательно посмотрел на Пакость, и та, словно и впрямь что-то понимала, неуверенно встрепенулась.
Я помолчал, глядя на создание, которое доставило нам столько хлопот. Подумал. А потом раздельно сказал:
– Я. Тебя. Сюда. Не звал. Ты не была мне нужна тогда и не особенно нужна сейчас. Даже бриллианты, которые ты производишь, не та вещь, ради которой я готов тебя терпеть.
Нурра сжалась, а ее рубиновые глаза стали совсем несчастными.
– У тебя всего один шанс, – так же ровно повторил я. – Если еще раз откажешься подчиняться, я запру тебя на изнанке навечно. В этом же самом мешке, где тебя никто, кроме меня, не найдет и где у тебя уже никогда не будет нового хозяина. Ты меня поняла?
