— Да, думай обо мне что хочешь, а я уж сам решу, в какую мне драку лезть и зачем. Запрета тут твоего быть не может.
— Конечно, не может, — засмеялась она. — Только никуда ты не пойдешь. Я тебя очень прошу. Я сейчас, Петя, за книгу сяду. Хорошую книгу сделаю, вот увидишь.
Вера Степановна так и не знала, ходил ли он куда-нибудь, дрался ли за нее, но ее оставили в ученом совете института, а потом пригласили консультантом. Она хоть и возражала Петру в тот вечер, но ей было приятно: вот какой у нее есть прочный защитник.
…И вот теперь судьба приготовила ей новые испытания — эти страшные слухи о Володе Кондрашеве; понятно, она не поверила Яше Волоткову, он мог что-нибудь напутать; ведь о Володе так много писали, перетрясли всю его жизнь. После звонков знакомым журналистам и историкам она поехала к Яше на работу, тот подумал, сказал: отведет ее к «энциклопедистам» — это были люди, которые изучали труды тех, кто внес хоть какой-то, пусть самый малый, вклад в развитие космонавтики. Вера Степановна говорила с седым немногословным человеком и ничего толком не смогла у него выведать, он сухо отвечал: в биографии Кондрашева много неясных мест, невозможно даже перечислить все пункты, где он работал. Конечно, отвечала она, ведь он был бродягой, строил мосты, а мосты были нужны везде, он и ездил по всей стране, был очень непритязателен, мог зимой ходить в рваных ботинках, ночевать в Москве у знакомых, у него даже не было постоянного пристанища — как же можно точно установить, где он жил! Тут же она спросила: а есть ли какие-нибудь данные, подтверждающие, что его не убили. Энциклопедист объяснил: Кондрашев значится как без вести пропавший, но это ни о чем не говорит, так многие значатся, четкой регистрации погибших в сорок первом не было, она началась после битвы за Москву, и у него как человека, исследующего чужие биографии, нет твердой уверенности, что слухи о том, будто бы Кондрашев работал у Вернера фон Брауна, соответствуют истине, как, впрочем… Он напустил такого тумана, что Вера Степановна еще больше расстроилась.
У нее не было иного выхода, как обо всем сообщить Петру. Он видел Кондрашева один раз, до войны; она притащила Володю к Валдайским, и они быстро с Петром нашли общий язык, заспорили совсем как мальчишки, — теперь уж она не помнит о чем, — потом играли в шахматы, Володя выигрывал, а Петр сердился, но расстались дружески. Она в свое время все Петру рассказывала о Кондрашеве, он радовался вместе с ней, когда о нем стали писать в газетах. Только писем она Петру не показывала. Теперь надо показать, обязательно надо…
