19
Ночь была безмолвна, без обычных таинственных звуков, без птичьих голосов, лишь ветер шумел березами да где-то в углу сарая старательно и монотонно грызла дерево мышь. А может, и все ночи были такими, но Герман не знал этого, потому что всегда засыпал раньше...
Время перевалило за полночь. Уже давно уснул Василий Кирикович, но в доме Маркеловых все еще светились два окна. Герман лежал на боку и сквозь щель меж бревен неотрывно смотрел на эти окна.
Было странно, что Маркеловы, которые уйдут на сенокос около шести утра, до сих пор не спят. Хотя не спит, наверное, один Петр — опять что-то читает. А Катя?.. Может, и она не спит? Что она делает? Какая работа приковала ее к дому? Почему вопрос о ней смутил Петра? А вдруг он сказал неправду?.. Спросил, передать ли привет, а ведь мог бы и пригласить, не поздно еще было! Нет, тут что-то не так...
Герман терялся в догадках. Неожиданно в голову пришло, что в доме Маркеловых, за этими светящимися в ночи окнами, творится что-то неладное. Может быть, Катя так же одинока, как и он, и ее никто не понимает и никто не жалеет. Наоборот, ее загружают всякой работой, не дают свободно шагу ступить, она постоянно недосыпает...
— А что, если в самом деле так? — прошептал Герман.
Сразу вспомнилось, как в тот вечер, когда он пошел к Маркеловым и в дверях встретился с Катей, отец ее сказал что-то такое, отчего она вся покраснела. И на озеро с братом она не решилась идти, пока ее не отпустила мать.
«А та, наверно, хотела показать себя доброй!..» — с неприязнью подумал Герман о Нюре.
Он искал подтверждения своим мыслям и, как ему казалось, без труда находил их. С откровенным пренебрежением высказался о Кате ее старший брат: «Катька — утка», да и Петр недалеко от него ушел, если считает нормальным, когда девушка ночами пасет скотину...
Герман уже не сомневался: Кате живется очень не легко. И конечно же, он поможет ей, только бы поговорить наедине! Но где встретиться? Если вечером уйти за деревню, дождаться, когда Маркеловы пойдут с сенокоса, и отозвать Катю в сторону или попросить задержаться на минутку? Не схватит же ее за руку мать! Но опять надо ждать до вечера, целый день ждать! Сделать это утром? Но Маркеловы будут спешить на работу... Нет, лучше вечером. Пусть долго ждать, зато надежнее. А утром надо посмотреть, куда, в какую сторону они пойдут...
Герман поднялся в половине шестого. Так рано он впервые проснулся самостоятельно. Думая, что дед и бабка еще спят, он осторожно, чтобы не скрипнуть, открыл в избу дверь. Дед, сгорбившись, сидел на лавке у окна, в руке его дымилась цигарка.
