Но больший ужас наводили новые открытия. Первое потрясение случилось на тридцать пятый день рождения Кастора. Он весь год считал дни до смерти и в ту самую ночь готовился ее встретить. Стояла ясная безветренная погода, земля хранила тепло, но в лесу все равно по ночам было сыро и прохладно. Он разжег костер, выстелил из прутьев и веток небольшую лежанку и, устроившись на ней, рассматривал звезды и макушки худых сосен. С земли они казались еще выше, слегка покачивались, словно кто-то нежно поглаживал их по головам. Звезды подмигивали и сверкали, и все кружилось в голове Кастора в диком танце воспоминаний, сожалений и боли. В каждую секунду он готов был умереть, про каждый удар сердца он думал, что тот последний. Он ждал смерти, а она не наступала. Костер трижды потухал, и его приходилось разжигать снова.
Часы ожидания убивали не хуже смерти. Кастору показалось, что его лежанка из веток продавливается в землю и опускается на дно большой прямоугольной ямы, и мир вокруг отдаляется. И вот он уже на глубине двух метров, а звезды так далеко и одновременно так близко. И кажется, он уже совсем не дышит. Чтобы проверить, Кастор сделал глубокий вдох. Живой. Снова живой. В четвертый раз догорал костер. Становилось зябко.
«Есть ли смысл подбрасывать новые поленья? И почему вместо вечного я думаю о простом? – ругал себя Кастор. – Неужели я так и умру по закону Мерфи[15] в нелепой позе с поленом в руках?»
Подбросить дров в огонь все же пришлось. Взбодрившись, Кастор отринул идею умирать и уселся у костра, разглядывая танец пламени. Как он продлевал жизнь огню, так и ночь продлевала жизнь ему. На рассвете он проснулся от холода, свернувшись в позе зародыша у потухшего костра. На следующую ночь пляски у пламени продолжились. И через ночь тоже. Но смерть не наступала. Кастор понял, что ему дарована жизнь, но как это работает, он все еще не знал.
Долгое пребывание в одиночестве вызывало расстройство. Галлюцинации, паранойю, апатию. Тогда Кастор решился освободить от гнета смартполиса еще кого-нибудь, рассказать о своей судьбе, организовать колонию. Цель придала сил, и он начал строить дом на базе старого места зимовки за городом. Все свои запасы он растратил за прошедший год. Фонарики, батарейки, зажигалки, портативный генератор и прочая техника не пережили холодной зимы. Белье истрепалось, а верхняя одежда, постоянно промокая и снова высыхая, покрылась грязью и порвалась. До конца лета Кастору предстояло обустроить жилье, найти одежду, теплые вещи и устройства, необходимые для освещения и отопления.
