— Они переняли опыт нашей мафии, — задумчиво сказал Джеремия Смит. — Наши мафиози ставили своих врагов ногами в ящик, который заливали бетоном. А потом выбрасывали с таким грузом за борт. Здесь фалангисты делают то же самое с заложниками-мусульманами…
Он поморщился:
— Извините, Майкл, но вы, ливанцы, меня удивляете. Вы гордитесь, что современная цивилизация проникла к вам глубже, чем к другим арабским народам, а более жестоких людей я, пожалуй, в своей жизни не видывал.
— Вы говорите о фалангистах? — нахмурился Мишель, слова американца задели его. Одно дело говорить о своем народе так самому, другое — иностранцу, пусть даже и такому неплохому человеку, как Джеремия Смит.
В ответ американец лишь печально улыбнулся:
— Если бы! Я читал о том, что в семьдесят пятом — семьдесят шестом годах, в самые первые годы гражданской войны, творили в Бейруте и те и другие. Фалангисты резали палестинцев в Тель-Заатаре, палестинцы резали фалангистов в Дамуре. Христиане расстреливали мусульман в порту и сбрасывали бульдозерами с причалов в море. Мусульмане-«мурабитуны» сталкивали пленных христиан с крыш высотных отелей, когда захватили засевших там фалангистов. А теперь вот… вы видели сами, что сделали у нас на глазах молодчики этого Фади! Эти парни потеряли человеческий облик, для них нет ничего святого. Ох, не желал бы я попасть в их руки в качестве врага. Подумайте только, представьте, как ваши ноги заливают раствором бетона и ждут, пока он затвердеет, чтобы выбросить вас потом… может быть, даже через несколько дней, в море. Страшно не то, что вы захлебнетесь и, вытянувшись во весь рост, пойдете на дно. Страшно само ожидание этого, страшно ощущать, как твердеет на ваших ногах бетон… Брр…
Его передернуло, он налил себе виски, подлил в стакан Мишелю. Катер тем временем заложил крутой вираж и понесся к берегу, с каждой минутой набирая скорость. Заметив это, Джеремия Смит удовлетворительно хмыкнул:
— На этот раз мы с вами спасли жизнь несчастным… тем, что ждут в трюме своего смертного часа. Но надолго ли? Впрочем, мистер Фади, как видно, не такой уж непреклонный тип, как о нем говорят. Хоть на время, но нам с вами он все же уступил… Не будем же требовать, чтобы он был лучше, чем есть…
Последнюю фразу американец произнес поспешно и полушепотом, указывая глазами Мишелю на появившуюся из-за рубки фигуру фюрера фалангистов. Тот широко улыбался, будто всего несколько минут назад и не хватался в ярости за пистолет.
