Вздохнув — несмотря на бурную жизнь, по отцу я уже соскучилась, решила продолжить:
— Тетя, у которой я тогда жила, дала прореветься, а потом, когда успокоилась, рассказала историю. Это случилось во время Персидского конфликта. В деревню после тяжелых ранений вернулся молодой мужчина. Был он огневиком, и очень сильным. Но попал под обстрел, его посекло осколками, в том числе и от магических снарядов, которые перебили не только заднемедиальный канал ноги, но и несколько периферических.
— Без постоянной целительской поддержки — безусловная ампутация, — вздохнув, посетовала Людмила Викторовна.
— Вот именно! Ампутация. Он это знал, но от операции отказался. Мол, бабка — знахарка, все поправит. И она действительно поправила. Через месяц мужчина начал потихоньку ходить, а через полгода уже выплясывал на собственной свадьбе. Я тогда подумала, что тетя этим примером хотела мне сказать, что главное — верить, но спустя несколько лет история получила продолжение. Та бабка умерла, и мужчина пришел к наблюдавшей за ним много лет тете, чтобы передать секрет лечения.
— Подожди… — воспользовавшись паузой, подобрался профессор. Только был этаким умиротворенным добрячком, а тут…
Нет, гнили я в нем не чувствовала. Скорее азарт естествоиспытателя, готового за открытием отправиться хоть на край света.
— Люсенька… — Он растерянно посмотрел на супругу.
— Я услышала то же, что и ты, — опередила профессора Людмила Викторовна.
Поднявшись, налила в стакан воды из стоявшего на столике графина, подала Даниле Евгеньевичу:
— Выпей, пока не взорвался.
Тот осушил стакан несколькими крупными глотками. Выдохнув, вскочил, дошел до окна, развернулся…
Я и не хотела, но улыбнулась. Наблюдать за находившимся в смятении профессором было весьма познавательно. Как морщит лоб, как шевелит губами, собираясь сказать, но не находя в себе сил произнести то, что рвалось изнутри. Как отводит взгляд, чтобы тут же вновь посмотреть на меня…
Дожидаться, когда он все-таки задаст свой вопрос, я не стала:
— Как оказалось, все было очень просто и имело прямое отношение к моим детским стенаниям.
— Просто?! — возмущенно вскинулся профессор, но тут же затих. Лишь смотрел на меня так, что хотелось его пожалеть.
Пожалеть я не могла, а вот удовлетворить зудевшее любопытство — вполне.
— При лечении коллапса каналов используют мощные потоки, пытаясь их пробить. А бабка, которая на самом деле оказалась прабабкой, воздействовала, как он сказал, буквально капелюшечками и начиная с одной минуты.
