— Думаю, про легкое расстройство пищеварительной системы говорить не стоит. Скорее всего, это связано с некоторым злоупотреблением ягодами и фруктами.
Тамара Львовна слегка потупилась, словно я выдала ее тайну. Данила Евгеньевич мягко усмехнулся и погрозил ей пальцем.
Если бы и все остальное было так просто…
— Коллапс основного заднемедиального канала левой ноги. Созданный вами, Данила Евгеньевич, искусственный, с работой не справляется. Забивается время от времени, что требует его регулярной чистки. Когда напряжение в нем нарастает, идет излишняя нагрузка на сердечно-сосудистую и дыхательные системы, что приводит к болям в груди и одышке.
Я, выдохнув, подняла глаза, встретившись со взглядом Тамары Львовны.
Что в нем было…
Ничего в нем не было, кроме поразительного спокойствия.
— Метод лечение неизвестен, — понимая, что это как раз тот случай, когда, сказав «а», нужно говорить и «б», продолжила я, — но об этом вы и без меня знаете.
С минуту она молчала. Настоящая княгиня, с улыбкой на устах принимающая смертный приговор…
Я утрировала. С ее положением и деньгами про приговор речь не шла.
— Это был взрыв гранаты с магической начинкой, — неожиданно заговорила она. Подойдя к креслу, стоявшему слева от столика, присела.
Про настоящую княгиню я не преувеличила. Надменности и высокомерия в ней не было, а вот той высокородной отстраненности, с которой принимала жизненные перипетии, предостаточно.
— Персидский конфликт, — сложив руки на коленях, продолжила она так же спокойно. — Мой супруг был посредником, участвуя в урегулировании вопроса, но не всем это нравилось. Меня беременную выкрали из дома. Несколько дней держали в подвале в антимагических браслетах.
— Тамара… — решительно подошел к ней профессор. Присел на корточки. — Посмотри на меня.
Она выполнила просьбу… А потому улыбнулась. Грустно.
— Со мной все в порядке.
— Я же…
— Я не знаю почему, но уверена, что она должна это знать, — перебила его Тамара Львовна.
Он не ответил. Качнул головой. Поднялся…
— Меня спасли, но во время отхода группа попала в засаду. Был бой…
— Чтобы не навредить ребенку, вам не сразу оказали помощь. А потом было уже поздно, — закончила я за нее. — Извините.
— Ну что ты! — На этот раз ее улыбка была другой. Она словно пыталась поддержать меня в том, что я не могу ничего изменить.
Меня! Поддержать! Это было странно и больно. Спасение пришло откуда не ждала…
— Как хорошо, что я тебя застал, — буквально ворвался в комнату мужчина.
