Это на голодный желудок спится плохо, а после ужина начинает клонить ко сну, тем более если еще хлебнул шнапса.
Слушал сегодня Привалов план боевой операции и завидовал капитану — дошлый, головастый мужик! Разве стоящий разведчик может быть бесхитростным? И профессия-то у него до войны такая открытая была, вся на виду — инструктор физкультуры в рыбном техникуме. Правда, играл в шахматном турнире на первенство города Астрахани. Может, шахматы учат человека лукавить, скрывать свои истинные намерения, делать обманные ходы?
Не мешало бы и ему, Привалову, если жив останется, освоить шахматы. Это не стучать до одури костяшками домино — аж руки сбил! — как в госпитале, в команде выздоравливающих, и в дни, когда его группа захвата отдыхала перед поиском.
Только Беспрозванных отказался тогда от «козла» — то ли не умел играть и боялся вызвать недовольство партнера и насмешки противников, то ли нервничал в ожидании и ему было не до костяшек.
Обе группы обеспечения будут действовать на флангах, отрезая немецкую траншею с двумя блиндажами от всей системы обороны.
Вчера Беспрозванных обратился к капитану с просьбой. Ему пришлось для этого пробежать во время обстрела по ложбинке, по глубокому снегу.
— Прошусь, товарищ капитан, в левую группу обеспечения.
Беспрозванных сильно запыхался. Вот некстати, как бы капитан не подумал, что одышка — от волнения!
— Опять капризничаешь? Как тогда на занятиях? — снисходительно усмехнулся капитан. — А здесь война. Условно убитых нет, только безусловные. Слышишь, как противник лупит? Калибр сто пять миллиметров. Немецкие пушки без дела не ржавеют…
— Вот и мне хочется в самое дело…
— Почему же левая группа обеспечения ближе к делу, чем правая?
— А правый блиндаж у немцев фальшивый. Там жильцов нету.
— Откуда тебе известно?
— Ночью все было видать. Когда ракеты. Из блиндажа слева поднимался дымок, а справа чисто было. Не будут, однако, фрицы в холодину так ночевать. Небось топили бы печку. Что же, в одном блиндаже греются, а в другом мерзнут? Быть того не может!
— Наблюдение ценное. А Привалову доложил?
— Хотел было… Но знаете, как он меня слушает. Со смешком. И то до половины…
Капитан с любопытством поглядел на круглолицего плечистого парня. Давно ли тот, как мальчишка, барахтался в снегу и ползал по сугробам со своим тяжеленным мешком, а сейчас стоял, вытянувшись во весь рост, не кланяясь пролетающим снарядам.
«Смекалистый, однако, парнишка», — удивился Квашнин, а вслух сказал:
