— Желаю тебе счастья, Танечка… — через силу выговорил он, виновато опустив голову. — Сама понимаешь, у меня семья, дети.
Таня предчувствовала все это, а потому не захотела затягивать прощания. Быстро поцеловав его в щеку, она застучала каблучками по трапу и ни разу не обернулась. Ни в самолете, ни позднее, дома, она, к своему удивлению, так и не разревелась. Думала до ломоты в затылке, переживала, мучилась, но обошлась без слез. Что же, они любили друг друга и разошлись. В жизни чаще всего именно так и случается. Их роман был ярким, прошел под крикливый аккомпанемент вокально-инструментальных ансамблей московских и сочинских увеселительных заведений, а расстались они просто, без сцен, без упреков. И до самого конца не фальшивили, не изображали то, чего не испытывали в действительности, и уж подавно ни в чем не лгали друг другу. Словом, все было со всех точек зрения замечательно, но, увы, слишком коротко.
Гурам, видимо, первым ощутил неизбежность конца и не довел их любовь до ненужной агонии. А может быть, заметил, что дело далеко зашло, и вовремя нажал на тормоза? Как знать? Очень возможно, потому что у него семья, а он — человек с развитым чувством долга. Он не сказал ни единого слова о своей жене, а Таня, разумеется, ничего не спрашивала, но о детях рассказывал увлеченно, с теплом в голосе и с таким мягким юмором, какой может быть только у преданного отца. Даже если он полностью охладел к жене, детей он все равно бы не бросил. Это совершенно ясно.
Жаль, конечно, что их любовь была короткой, страшно жаль, но, с другой стороны, длинной любви не бывает, рассудила Таня, привычно прибегнув к спасительному скепсису. Длинным, а точнее, долгим может быть только счастье. В самом деле, в лучших сказках о принцессах, принцах, добрых молодцах и красных девицах все по-настоящему интересное заканчивается тем, как их ведут под венец, а дальше следует лапидарный хэппи энд примерно такого типа: они жили долго и счастливо, имели икс детей, игрек внуков и зет правнуков, и в одночасье покинули грешную землю тихими и умиротворенными, в окружении убитых горем родственников, а также волшебных и простых, но одинаково искренне преданных им животных (собак, лошадей, слонов, мулов, кошек, зайцев, львов — ненужное зачеркнуть). Случайно ли это? Едва ли. Уж кто-кто, а сказочники ведали толк в любви и счастье. К тому же, как известно, большая часть сказок — плод народного творчества, а народ редко ошибается. Разве не так?
