— Хоть и удобно здесь, а всё же не к добру это, — промолвил Гизельхер. — Увы, не верю я сестре, и подозреваю, что бедою чреват радушный приём. Дастся ли кому из нас вернуться назад на Рейн?
— Покуда нам ещё не след страшиться, — сказал Хаген. — Я берусь всю ночь до зари простоять на страже вашего сна. А уж утром каждый из нас сумеет постоять за себя.
Бургунды поблагодарили его поклоном и разошлись. Каждый из них давно мечтал об отдыхе, а потому они без промедления сняли одежду и улеглись.
Владетель Тронье же, напротив, принялся вооружаться. Храбрый шпильман Фолькер, глядя на него, тоже решил не тревожить покровов кровати.
— Дозвольте мне, Хаген, — обратился он, — пока не вспыхнет заря и не рассеется мрак, стоять на страже вместе с вами.
— Да воздаст вам творец за верность, великодушный Фолькер! — с благодарностью отвечал тот. — Когда такой воин стоит рядом, меня не одолеть ни одному врагу. И коли останусь жив, поверьте, я отплачу вам за услугу.
Надев стальные латы и блестящие шишаки, герои повесили на руки щиты и, опершись о притолоки, стали на пороге зала сторожить покой своих друзей.
Вскоре Фолькер поставил свой щит на землю, вернулся в зал и отыскал там свою скрипку. Решил он усладить бургундам первый чуткий сон. Уселся во дворе на камень и так нежно и ласково заиграл в тишине, что все в зале заслушались его музыкой. Звуки скрипки плыли волнами, перетекая и журча, и вскоре бургунды уснули, убаюканные искусством музыканта.
Увидев, что соратники погрузились в сон, Фолькер опять встал возле двери рядом с Хагеном. Когда время подошло к полуночи, зоркий шпильман заметил, как в непроглядном мраке блещут чьи-то шлемы. То воины Кримхильды под покровом темноты сходились во двор, желая застичь врасплох спящих бургундов.
— Друг Хаген, — негромко сказал музыкант, — сдаётся мне, что скоро придётся нам достать мечи из ножен. Если зрение не изменяет мне, там, в темноте, движутся вооруженные люди. Уверен, это гунны, и недобрые мысли у них на уме.
— Говорите тише, — ответил Хаген. — Они нас пока не видят, так пусть подойдут поближе. А мы их тут встретим и разобьём немало шишаков, прежде чем враги с позором побегут отсюда.
В этот миг один из противников заметил стражников и шепнул товарищам:
— Не получится у нас застать бургундов врасплох. У входа, охраняя сон соратников, стоят доблестный Хаген и лихой шпильман. На лбы их надвинуты блестящие шлемы, а латы, которые никто ещё не сумел пробить в схватке, горят, как жар, в полночном мраке.
