Поскольку университет оказывает на нас постоянное давление с требованием освободить №143, мы будем очень признательны, если вы поможете нам поскорее разобраться в этом деле.
Офицер приподнял крышку чемоданчика и бросил письмо обратно. За ним последовала кучка разрозненных листов с расшифровками, катушки пленки, дневник в холщовом переплете и школьная тетрадь. Затем офицер достал из стола несколько официальных бланков, ручку и начал писать.
Директору Бюро Общественной Безопасности,
Цитадель,
Порт-Мимизон,
Округ Де ла Мэн.
СЭР: Мы тщательно изучили представленное вами дело. Несмотря на то, что означенный узник не представляет особого интереса, оба предложенных вами выхода абсолютно неприемлемы. Если его публично казнить, многие посчитают, что он не врал и действительно прибыл с Земли, и был сожжен, как козел отпущения. Если же его отпустить, отозвав обвинения, а затем вновь арестовать, доверие к власти будет подорвано.
У нас нет причин для беспокойства насчет общественного мнения в Порт-Мимизоне, однако, поскольку это единственное, на что может повлиять это дело, приказываем продолжать попытки добиться от заключенного полного сотрудничества. В заключение рекомендуем не возлагать надежд на его развивающуюся привязанность к девушке С.Э. До тех пор, пока не добьетесь полного сотрудничества, приказываем и дальше содержать обвиняемого под стражей.
Поставив свою подпись, офицер бросил бланк к содержимому чемоданчика и, окликнув раба, велел перевязать его веревками, как это было изначально. Когда тот закончил, офицер сказал:
— Отнесешь его на борт «Вечерней звезды», пусть доставят в Порт-Мимизон.
— Слушаюсь, Maître.
— Ты будешь сегодня прислуживать коменданту?
— Да, Maître. С двенадцати. В основном, только во время обеда, Maître.
— Быть может, тебе представится возможность — удобная возможность — поговорить с ним. Вероятнее всего, когда он попросит передать мне свою благодарность за одолжение твоих услуг.
— Да, Maître.
— Между делом постарайся изловчиться и сказать ему, что я провел бессонную ночь, разбирая это дело, и уже этим утром отправил его на первый же корабль, отплывающий в Порт-Мимизон. Ясно?
— Да, Maître. Слушаюсь, Maître.
На мгновенье раб сбросил с лица привычную маску покорности и улыбнулся. Увидев его улыбку, офицер понял, что раб честно постарается выполнить данные ему инструкции, потому что и в нем живет тайное пристрастие к интригам и лицемерию. И прочтя это в глазах офицера, раб подумал, что никогда больше не вернется в чесальни и на ткацкие фабрики, потому что офицер знает, что он приложит все свои силы из чистой любви к подковерным играм. Он забросил чемоданчик на плечо, чтобы отнести на пристань и передать на «Вечернюю звезду», и они расстались, оба в добром расположении. Когда он ушел, офицер обнаружил, что одна катушка закатилась за лампу на его столе, и выбросил ее через открытое окно в запущенный цветник, поросший раскидистым ангельским вьюнком.
