Если они и посещали эти места, то нечасто, потому как истории всегда рассказывают лишь о горном племени (Свободном Народе) и Болотниках, жителях заливных лугов. Это правда, что в этих историях Болотники иногда называют Свободный Народ «холмогорцами», но лишь они одни так поступают. А эти холмы, мне кажется, абсолютно безлюдны, в отличие от болот. Здесь не лежат мертвецы. Ну разве что несколько.
А болотное племя? Почему они не жили здесь?
Об этих мы знаем больше, так что давайте с них и начнем. Им всегда не хватало мяса, и, судя по историям, Болотники, даже неверующие, поедали мясо своих жертв. Обитая среди топей и заливных лугов, они могли питаться только кореньями соленого камыша, рыбой и водоплавающими птицами. Поэтому иногда, изголодавшись по мясу, они покидали свои болота и отправлялись в пологие зеленые холмы. Однако рыбаки и птицеловы не были хорошими охотниками, им приходилось брать врага числом. И вот они появлялись среди холмов (Сколько их было? Десять? Двадцать? Или даже тридцать?) в поисках жертв для реки. Я так и вижу, как они крадутся, один за другим, коренастые, криворукие, косолапые и бледнокожие. Десять, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать человек. Свободный Народ — куда лучшие охотники, и воины, бесспорно, тоже, с их длинными ногами и узкими ступнями, но они не могли жить большими группами, потому что умерли бы от голода — дичи всегда не хватало. Вряд ли они собирались числом больше десяти, включая женщин и детей, и всего трое или четверо из них могли быть мужчинами в расцвете сил. Скольких, наверное, похитили и провели через эти пустынные, каменистые холмы к Песочным Часам, Обсерватории и Реке. Скольких? Как долго длилась человеческая праистория на матери-Земле? Миллион лет? Кто-то скажет, десять миллионов. (Костей моих отцов.)
Позже. Планета-сестра сейчас — королева ночного неба, освещает эту страницу своим голубым сиянием, оставляя тень от моей ручки и руки. Наполовину темная, наполовину светлая, и где-то посередине я вижу Руку, что тянется в море, и Порт-Мимизон — крошечную искру у основания большого пальца. Я слышал, его называют худшим городом всех миров.
Позже. На мгновенье мне почудилось, что я вижу свою кошку, летящую словно тень во мраке, и, несмотря на то, что сломал ей шею, я задумался, действительно ли она мертва. За день до того, как я нашел для него пещеру, она принесла мне маленького зверька и положила у моих ног. Я похвалил ее и сказал, что она может съесть его сама, но она лишь ответила:
