– Думаю, больше двух сотен ополченцев мы не соберём, и то придётся для этого дела мошной тряхнуть … – задумчиво проговорил смоленский «тысяцкий», – остатние против Владимира и за деньги не пойдут.
Денег у бунтовщиков изрядно прибавилось после разграбления центрального отделения «РостДома» на Торговой площади.
– А, кто не пожелает к нам присоединиться – выгоним за городские стены! Пока будем Ильинский конец брать, они перебедуют как – нибудь на улице! Так и порешим! – постановил дорогобужский князь.
– А ежели бунт поднимут, али к своему княжу в Гнёздово перебегут? – спросил настырный Михалко Негочевич.
Все присутствующие на собрании на некоторое время задумались. Первым нашёлся вяземский князь:
– Городскую чернь в первых рядах на приступ Ильинского конца выставим, да новгородцами и немцами их сзади подопрём. Пускай их же сотоварищи в Заднепровье их, и проредят! – князь, как ему казалось, нашёл гениальное решение возникшей проблемы.
Участники совета довольно зашумели, послышались здравницы в адрес князя.
– Зовите сюда кончанских старост, сотских, будем ополчение сбирать! – распорядился князь. – Надо поспеть, взять Ильинское до того, как мой сыновец успеет своих смердов исполчить! Потом уже его очередь придёт …
Ещё затемно, в исполнении моего приказа на тренировочном поле выстроились все три почти полноценных пехотных полка, без одного батальона дислоцированном в Ильинском конце. Они были усилены конницей командиров среднего и старшего звена, а также отдельным отрядом конной разведки под командованием ротного Душилы.
Само поле было вязким и мокрым от росы, «перепаханным» множеством пар обуви и конскими подковами. Поэтому вдоль строя пристально взирающих на меня бойцов, я проскакал несколько неуклюже, моему коню приходилось высоко задирать копыта и опасливо рысить по липкой грязи. Проехав весь строй и развернув коня, я остановился напротив стоявшего в центре второго полка.
Выхватив у сопровождающего меня вестового раструб и собрав всё своё красноречие я, до предела напрягая голосовые связки, обратился с воззванием к замершим войскам.
– Ратники! Великий князь киевский и смоленский Изяслав Мстиславич погиб! Меня пытались злодейски убить, но у переметчиков ничего не вышло. Верные присяги пехотинцы двадцать шестой роты во главе с Твердилой, ценою своей жизни спасли не только меня, но и всю Смоленскую землю от гибели и разорения, каковую участь им приготовили заговорщики. Сегодня нам предстоит дать сражение войскам и дружинам подлых изменщиков, во главе которых стоит клятвопреступник Ростислав Мстиславич!
