– Зачем ты приехал? – сбросив чужое давление, спросила у охотника.
Мне нужно было знать. Нужно было услышать, что он скажет.
– Соскучился.
На тонких губах появилась кривая усмешка.
– И что? Это повод врываться в мой дом?
Я боролась с волчицей, которая исступленно металась внутри. Глупая… Не понимает, что этот самец ей не по зубам.
– Хороший у тебя парень, – не отвечая на мой вопрос, сказал Брягинцев. В глазах его мелькнула какая-то непонятная эмоция, а меня будто черной волной накрыло.
– Не смей общаться с моим сыном, – не в силах закричать, прошипела в ответ. – Я запрещаю тебе…
Договорить я не успела. Стас наклонился и закрыл мне рот поцелуем. Его губы были настойчивыми, почти грубыми, но всего за пару секунд он сумел добиться отклика. Да еще какого! Все мое тело дрожало, желая большего, желая его, этого настырного и чужого мужчину…
– Пусти! – грозным шепотом потребовала я, как только охотник позволил мне отдышаться.
– Не кричи, ребенка напугаешь, – шикнул Стас и задрал юбку. Его ладони накрыли мои ягодицы. – Так о чем ты хотела поговорить?
Проклятый охотник… Как ему удается завести меня так сильно всего одним прикосновением?
– Зачем тебе усадьба?
Я пыталась бороться с желанием, но внутри уже зарождалась знакомая жаркая волна. Она ослепляла, лишала разума, сбивала дыхание.
– Хочу вернуться к корням, – глядя на меня пристальным взглядом, веско произнес Брягинцев.
Он дышал тяжело, видно, его тоже не на шутку завел наш «разговор».
– К каким еще корням?
Инга, приди в себя… Нельзя так реагировать на совершенно постороннего… охотника.
– Брагино – дом моего… предка.
Небольшая заминка была почти незаметной, но я ее расслышала.
– Уверен?
А настырные пальцы уже проникают под стринги, скользят по влажным складкам, раздвигают их, надавливают…
– Да.
Хриплый шепот будоражит, почище самого крепкого кофе.
– Боюсь разочаровать, но тебя обманули, – я уже почти не понимаю, что говорю, но все еще пытаюсь бороться – с собой, с волчицей, с мужчиной. – Брагино никак не может быть твоим отчим домом. Я хорошо знакома с родословной генерала, никого, с фамилией Брягинцев, там нет и быть не может.
– Фамилию изменили после революции, – спокойно сказал Стас и вкрадчиво спросил: – Что тебя тревожит больше всего? Ты не хочешь лишаться места работы? Я могу оставить тебя управлять усадьбой. Оклад – в два раза больше, чем ты получаешь сейчас.
Пальцы охотника проникли глубже. Я с трудом удержала стон.
– Тш-ш, – шершавая ладонь накрыла мои губы. – Тише.
