— Великий, он подойдёт, — забормотал Фёдор.
И заметался по подвалу, собирая разбросанные тряпки, снова складывая из них подобие ложа.
Дмитрий Иванович остановился в шаге от врача и замер, совершенно не представляя, что же делать дальше. Он стоял и слушал невнятное бормотание снующего по подвалу Фёдора и тяжёлое дыхание врача. И чувствовал, враз истончавшей кожей чувствовал (не мог видеть, потому что опустил глаза и смотрел лишь на пол), что странный врач буквально буравит его застывшими, недвижными глазами. Будто вгоняя два холодных стальных сверла под кожу.
«Вот сразу было понятно — не так здесь всё, совсем не так. Какая уж помощь? Не убил бы…»
На третьей минуте молчания Дмитрий Иванович откашлялся и только захотел что-то сказать…
«Меня пригласили…»
— Помогу, — прохрипел врач. — Я видел тебя… Насквозь?
— Это что? — переспросил неуверенно Дмитрий Иванович. — Метафора такая?
— Какие ты слова мудрые знаешь!
Врач улыбнулся и почему-то погрозил Дмитрий Ивановичу длинным указательным пальцем с чёрным обкусанным ногтем.
— А я вот таких слов не знаю…
Врач вздохнул и совершенно неожиданно сорвался на крик:
— Какая, на хрен, метафора?! Издеваешься, гад?! Я тебя насквозь вижу, в самом прямом смысле — насквозь. Всё твоё дерьмо, всю харкоту и мокроту твою, все твои болячки — насквозь, насквозь, насквозь!
Дмитрий Иванович отшатнулся и вытер со лба проступивший ледяной пот.
«Точно — лечить пора! Его! Свихнулся, ясно же видно — свихнулся в подвале своём. Ещё бы — в такой грязи жить и неухоженности…»
— Стой! — решительно скомандовал подвальный врач и вытянул вперёд правую руку, развернув её ладонью к изрядно перепуганному Дмитрий Ивановичу.
— Что? — осипшим голосом спросил Дмитрий Иванович и с каким-то странным чувством (смесью страха и облегчения) ощутил тёплую, длинную волну, что в один миг прошла по его телу от пяток до макушки.
«Лечит, — шепнул Фёдор, незаметно подобравшись сзади к Дмитрию Ивановичу. — Точно говорю — лечит…»
— Диагноз ясен!
Голос подвального врача стал вдруг звонким и чистым, слова он бросал отрывисто и быстро, будто входил в особое, самому ему неподвластное состояние и потому боялся утратить контроль за собственной речью.
— Лечить! Лечить! Три минуты — не больше! Мне ясно, где прячется боль. Я знаю, где она! Найдено место!
Он остановился на секунду и тут же выдал, уверенно и чётко:
— Воспаление синей полусферы пятого желудочка сознания Аткамы!
— Воистину! — завопил Фёдор и упал на колени.
