Дмитрий Иванович едва не выронил от неожиданности пакет, но чудом всё-таки удержал. Застегнул поспешно ширинку и, обернувшись, увидел низенького, кривобокого мужичка (такого же мокрого, как и он сам… не иначе, как тоже из бродяг…)
«Чёрт! — с запоздалым беспокойством подумал Дмитрий Иванович. — Я же бродяга теперь!»
Бомжом он даже в мыслях побоялся себя назвать.
…мужичка вида весьма потёртого, не то в чёрном, не то в коричневом (пожалуй, в коричневом) расползающемся от ветхости свитере, который насквозь пропитался водой и балахоном свисал чуть не до колен.
Мужичок замахал руками и стал похож на хлопающую крыльями мокрую ворону, отчаянно пытающуюся взлететь (скажем, на берёзу… там же есть гнездо), но по слабости и старости летать разучившуюся и только прыгающую уморительно и бессильно на месте.
— Вот так! Вот так! — забормотал мужичок.
— Вы это… напрасно, — заявил Дмитрий Иванович (а альбом убрал за спину… ну так, на всякий случай). — Напрасно вы так! Я специально за дерево зашёл, чтобы народ не смущать. Я же понимаю — сюда и окна выходят, да и дети могут быть во дворе. Я всё понимаю… А вы вот хороши! Вы-то хуже себя ведёте. Подкрадываетесь со спины. Пугаете, можно сказать, фразами всякими неожиданными. А у меня сердце слабое, между прочим! Меня с маршрута, между прочим, два раза снимали, потому как давление подскакивало и грудь болела. А вы меня пугаете! А если опять что заболит? Тогда как?
— Болит?! — с какой-то странной радостью воскликнул мужичок.
И протянул руку:
— Фёдор меня зовут.
Запах от мужичка шёл гнилой, отвратный, и ладонь его воды (кроме дождевой) не знала явно уж много недель (а, может, и месяцев), но Дмитрий Иванович был человек деликатный и руку пожал.
И подумал при этом, что и сам недели через две (если не повезёт легко и быстро через те самые три — четыре дня) станет таким же, грязны и зловонным.
Так что, в конце концов, надо бы и привыкать.
— А меня Дмитрий…
«Иванович», — мысленно добавил он.
Но вслух не сказал. По имени, так по имени. К чему тогда отчество?
— Больной, говоришь? — задумчиво пробормотал мужичок. — Это очень даже хорошо…
«Что ты тут хорошего нашёл?» — удивился и отчасти обиделся Дмитрий Иванович.
Мужичок, сгорбившись и внушительно посапывая, обошёл не спеша Дмитрий Ивановича, и, остановившись у него за спиной, ткнул пальцем в пакет с альбомом.
— А это что такое?
«Не твоё дело!» — подумал Дмитрий Иванович.
— Рисунки, — ответил он.
— Рисунки? — радостно переспросил мужичок.
