Пи-Эм предвидел, что рано или поздно Доналд согласится. Нет, уже готов согласиться. Он вмешался:
— Не надо. Ему нельзя играть.
Доналд оскалился:
— Боишься, как бы я не вытянул из них все денежки?
А тебе придется давиться от зависти, так ведь?
Лил увела его. Теперь ей, несомненно, мерещились Бог знает какие ужасы. С Доналдом, хоть он на десять лет старше ее, она вела себя как мамаша, — даже супом его с ложечки кормила, и всем это нравилось, потому что выглядело игрой.
Дальше опять провал. Пи-Эм напрасно силился вспомнить. Нет, одни провалы. Сейчас придет Нора, заполнит их, и это будет форменной пыткой.
В голове у него мелькнуло слово «собака», и не случайно. С какого-то момента оба они стали похожи на двух взъерошенных, готовых сцепиться псов. Остальные наверняка это заметили и, конечно, свалили вину на Пи-Эм.
Гости расхаживали по дому, бродили по комнатам, на ощупь разыскивали уборные: в одних помещениях горел свет, в других царил мрак. Всюду, даже в патио, валялись стаканы. Иногда люди сталкивались в темноте и расходились, не узнав друг друга; одному из них, без сомнения, было нехорошо.
Каждый из братьев издали поглядывал на другого, взгляды их скрещивались, и в глазах Доналда читался все тот же сдобренный презрением вызов.
Кто дал ему право презирать Пи-Эм?
Подумать только! Он еще держится королем: саркастически подтрунивает над всеми, особенно над женщинами, с пьяной легкостью жонглирует людьми.
Все это время Пи-Эм, видимо, избегал одиночества.
С кем-то говорил, более или менее надолго присоединялся к разным группам, опрокидывал стакан за стаканом, но неизменно шел по следу брата и, вероятно, уже испытывал желание затеять драку.
Не то же ли происходило с Доналдом?
— Тебе не кажется, что нам лучше уехать?
Это сказала Нора. Она, как всегда, безошибочно определила, что он готов; но она знала также, что настаивать бесполезно.
К тому же в этот вечер они, его брат и он, как бы олицетворяли собой две враждебные стихии.
Им предстояло решить старый семейный спор, восходящий через Ферфилд, штат Айова, еще к временам Эпплтона. Нет, дальше. Это лежит за пределами их личной судьбы, это библейский конфликт.
Он, несомненно, произнес эти слова вслух, потому что, отыскавшись в кладовке памяти, они уже не выходили у него из головы.
Библейский конфликт!
Каин и Авель, Исав и Иаков…
Ему уже было не остановиться. Доналду — тоже. Но как все-таки это вырвалось наружу?
Вот тут голова и отказывала ему. Он знал, что все получилось по-идиотски несуразно. Все приобрело ложную окраску. Пресловутый библейский конфликт кончился вульгарным скандалом, который вызвал гадливое чувство у самых близких друзей Пи-Эм.
