Счастливый, что она сама сделала первый шаг, Тристан, смеясь, последовал за ней.
Там, за пределами света, на небе раскрылся купол антрацитовой бесконечности, пронизанный миллиардами крошечных бриллиантов.
Ника запрокинула голову.
— Какие они здесь яркие…
— В горах мы ближе к Богу, — отозвался тихим эхом её спутник.
Они стояли и смотрели на небо. Их глаза уже привыкли к темноте. Тристан первым отвёл взгляд от завораживающих небес и посмотрел на её лицо, на сверкающие глаза, в которых словно отражались крупные звёзды. Они остались наедине друг с другом и с вечностью. Он придвинулся ближе и стал гладить её волосы. Ника почувствовала, что его руки дрожат, хотя от ладоней шёл жар.
— Тебе ведь не холодно? — спросила она.
— Нет… Мне кажется, я сейчас сгорю изнутри.
Ника подалась вперёд, к нему. Он поцеловал сначала глаза — так нежно, как только мог, затем стал целовать её ладони, затем — опять лицо: глаза, щёки, нос… И снова глаза… И только потом — быстро и вдруг — рванулся к её приоткрытым губам, сжав Нику в горячем объятии. Он осыпал поцелуями её волосы, щёки, шею, плечи. По телу Ники побежали горячие волны, закружилась голова. Её руки сами проникли в распахнутую куртку Тристана и обхватили его торс…
Ника стояла, тесно прижавшись к Тристану. Лицо она спрятала от бурных поцелуев, прижавшись ухом к его груди там, где колотилось горячее мужское сердце. Ей нужно было перевести дух, справиться со страстью, которая охватила её и готовилась унести прочь. Тристан попытался снова добраться до неё губами. Но Ника не поддавалась.
— Нет, мне уже нужно идти, правда… Нужно идти. Отец будет волноваться.
— Ты же уже взрослая… Мы должны пойти ко мне… Или я к тебе… Мне всё равно, — горячо шептал он. — Я готов тебя и здесь, совсем не как благородный рыцарь, а как последний снежный человек, похитить и отнести в своё горное логово.
Ника засмеялась и посмотрела на его вдруг ставшее очень знакомым лицо:
— Нет, мой снежный человек, сегодня нет. Завтра!
— Завтра… у меня будет прекрасное завтра… — прошептал Тристан.
Так они стояли под звёздным небом, а затем, продолжая держаться за руки, двинулись обратно к уже затихавшему празднеству.
