— Стой как солдат, руки по швам и нечего стыдиться. Хозяин последний раз пахал жену лет семь назад, а Ксавье и так тебя видел голой. Ну? Руки по швам! Смотри мне в глаза! Улыбайся!
Клэр, одуревая от позора и ужаса, подчинилась.
— Прекрасно. Прекрасно. Прекрасно! Так, подними подбородок. Грудь вперед — Господь тебе ее приделал не для того, чтобы прятать!
Дворянка подушечками пальцев приподняла ее подбородок. Потом ее рука так же бесцеремонно залезла в рот и растянула губы. Хмыкнула. Зубы оказались на удивление белыми и прочными. Обошла ее кругом, прикоснувшись к спине. Вместо дергающей боли распоротой кожи прошло легкое покалывание и Клэр почувствовала, что боль унялась, как будто все тут же зажило. И еще она мельком заметила, что ее спасительница как будто быстро облизнула испачканные в ее крови пальцы и на секунду прикрыла глаза. Напоследок дворянка, еще раз, взяв за подбородок, повертела голову Клэр, придирчиво осматривая лицо. Затем, сверкающие камнями пальцы быстрым взмахом прошлись по подбородку, шее, груди, обтекли пупок и немного нажали в самом, теплом, темном и пушистом на ощупь, низу. Дама с интересом пронаблюдала, как дрогнули губы Клэр.
— Что ж, прекрасно! Ксавье, подай Клэр попону! Клэр, садись за стол, ешь и пей вволю, нас ждут великие дела. Извини, милочка, платье подождет до завтрашнего вечера, пока ты вымоешься и лишишься волос на теле, да и вшей у тебя больше чем у меня червонцев, ха-ха-ха… Приличные девушки так не ходят. Хочешь зеркало? Только не пугайся, у тебя ведь разбит нос, но кровь уже не течет, вся опухоль пройдет к следующему вечеру you have my word… Хозяин! Завтра к вечеру — большую бочку горячей воды, хоть из-под земли, я плачу.
Бывшая воровка, а теперь уже неизвестно кто, взяла тяжелое в золотой раме треугольное зеркало и робко посмотрелась в него. За исключением засыхающего пятна крови под носом и несколько распухшего носа она, впервые увидев свое отражение в настоящем прямом зеркале, сочла себя то ли красивой… то ли нет… или да? — черные прямые волосы, бледная гладкая и немного пыльная кожа с грязными дорожками слез, разбойничьи, с чертенятами, огромные бледно-зеленые глаза, яркие, перепачканные подсыхающей кровью, насмешливые губы, ведьмины, узкие, четко очерченные, черные недобрые брови… Отражение в зеркале было похоже на нее как две капли воды, и как две же капли воды — на ее спасительницу, сидящую напротив.
— Мы похожи, правда?
— Да, мадам.
