— Вот и увиделись с тобой опять, — сказал приезжий. — Я, когда поехал сюда, знал, что ты здесь; не встретились бы здесь — приказал бы тебя разыскать.
Полковник Иванцов остановился и смотрел, наблюдая за происходящим.
— Эх, Иван Никанорович, — сказал старик, — а я-то как ждал! Я ведь в районе последнее время один остался.
— А Коваленко куда девался?
— Убили Коваленко. И Федотова, и Лабутько.
— Про Федотова и Лабутько я слышал, а вот про Коваленко не знал. Как же это случилось?
— Догадываться стали. Особенно, когда два состава зерна наши в Апостолове сожгли. Матвей-то уцелел ли, не знаю.
— Уцелел! Мне не веришь, поверь вот полковнику. Он знает. А ты чего так осунулся? О Матвее тревожился?
— Не только… — Старик помолчал. — Тяжело ведь в подозрении людей жить. Десять раз хотел пойти поговорить о себе, а потом думаю — потерплю, все равно сейчас подтвердить некому. Дочь и та ничего не знает.
— Да, дело твое трудное было.
— Не трудней, чем другим приходится. Вот в сельсовете все про Матвея сомневаются, а значит, и об нас…
— Ну ладно, я тебя в обиду не дам. Ты посиди тут, потом поговорим.
И он, оглянувшись на полковника Иванцова и взглядом пригласив его за ним следовать, вошел в комнату начальника штаба.
Через несколько минут полковник вызвал шофера. Иван Нагорный, получив приказание, быстро выехал со двора и через четверть часа привез председателя сельсовета.
Председатель сельсовета вошел и, стоя у двери, поклонился.
— Проходи, садись, — сказал приезжий. — Ну, как тут хозяйничаете? Что успели сделать за две недели?
Председатель стал рассказывать о планах весеннего сева, о количестве людей, уцелевших в районе. Приезжий слушал его внимательно, спрашивал, отвечал. Потом сказал:
— Ты, я слышал, за здешним хозяином что-то усмотрел?
— А как же? — начал рассказывать председатель. — У старика сын с гитлеровцами ушел. Говорят, старик — хозяин. Какой он тут хозяин, он к сыну только перед войной приехал. Они сами из Кривого Рога, потом старик в Днепропетровске жил. А оттуда подался к сыну. Я тут всех поголовно знаю и считаю — он и сын его с врагами знались и народ подозрительный. Сын с ними уехал — первый факт. Хозяйство сохранилось — второй факт.
— Ну, мало ли что уехал! Это нам как раз лучше твоего известно. — Приезжий побарабанил пальцами по столу и круто повернулся к председателю: — В этом тебе разбираться не надо. Ты старика этого не трогай.
Председатель замялся.
— Как же так? — сказал он. — А как понять, что старик перед уходом гитлеровцев два мешка ячменя закопал?
