Рождение командира | страница 58
Андрон Ефимыч поднял голову, и странно было глядеть на его лицо: в нем было что-то такое свое, глубоко запрятанное и не отдаваемое на людской суд.
— Не оправдывайся, дочка, — сказал он, — нас тут некому оправдать. Ячмень закопал — не беда, закопал и откопал. Наше дело с тобой ждать… Вот что, дочка!
И, взяв лопату, он вышел на улицу.
С помощью Слезова он выкопал ячмень, насыпал четыре мешка картофеля, мешок свеклы, моркови, все это помог нагрузить на машину и отвез в сельсовет.
— Все это ладно, — говорил Фатых. — Что ячмень закопали, за это я их не виню, время военное, каждый кушать хочет. Девочка у нее… Но сын-то у старика все-таки на немцев работает. Этого абсолютно не скроешь. Все равно я думаю — старик этот хитрый, оказался между двух огней: сын у немцев, зять в Красной Армии. Куда ему склониться? Куда ветер подует. И очень правильно его за водой посылать и дрова колоть. Пусть колет, не развалится — крепкий старик, а смотреть тут ему нечего.
Наконец настали дни, когда началось движение наших войск вперед. Чувствовалось, что и наша часть скоро передвинется. Комендант уже выехал вперед для оборудования нового командного пункта.
Накануне нашего отъезда, днем, к полковнику зашел начальник политотдела. В это время к дому рядом с нами — его занимал командир корпуса — подошла легковая машина. Два человека вошли в дом, а шофер стал разворачивать машину.
В комнате полковника зазвонил телефон. Полковник ответил:
— Да, он здесь, у меня. Хорошо, я скажу ему, чтобы он подождал.
Через несколько минут мы увидели, как по задам от дома командира корпуса шли к нам два человека: полковник Иванцов из разведотдела — он не раз бывал в штабе — и человек в военной форме без погон, но с красной звездочкой на генеральской папахе. Это был коренастый серьезный человек с сединой на висках, лицом и особенно выражением глаз напоминавший Кирова. Его здесь многие знали: до войны он руководил областной партийной организацией, а теперь был членом Военного совета армии.
На пороге кухни полковник Иванцов открыл дверь и пропустил вперед товарища. Фатых возился у плиты, Андрон Ефимыч чистил картошку. Он оглянулся на скрип двери и вдруг застыл, глядя во все глаза: изумление и радость изобразились на его лице. Шедший впереди генерал остановился.
— Андрон! Старый знакомый, — сказал он, улыбаясь, и быстро пошел к старику. — Ну, здравствуй!
Он протянул руку, которую Андрон Ефимыч крепко пожал, говоря:
— Здравствуйте, Иван Никанорович!