Тец’ка-тли проник к нему в голову, когда зверь был уже совсем близко к челноку. Он начал приспосабливаться к нервной системе животного. Процесс этот занимал некоторое время. Пока он перехватывал управление телом, хищник тупо кружил между деревьев, распугав всю местную фауну. В конце концов, он окончательно перестал ориентироваться в пространстве, по мере того как Охотник все глубже проникал в его нервную систему, и улегся на камни, часто и глубоко дыша. Голова его какое-то время оставалась приподнятой, затем и она медленно опустилась на землю. Тигр закрыл глаза.
Джонни терпеливо ждал. Солнце уже здорово напекло ему макушку, несмотря на помятую медведем шляпу. Эх! Он в который раз попытался устроиться на твердых камнях. Ничего, он подождет. Как только он начинал думать, что все в порядке, ему вспоминалась полумертвая тигрица, кружащая под деревом в свете луны. «Нет уж, в этот раз я не стану спешить», — и Гиффет снова уставился в прицел карабина.
Терпение его было вознаграждено только через сорок минут. Сначала он почувствовал, как заволновались мелкие животные. В окрестностях их было предостаточно, только на плато они не заходили. И затем вернулось это чувство. Точно такое же, как ночью, такое же, как в деревне. Рядом был кто-то голодный. И злой.
Гиффет почувствовал, что у него вспотели ладони. Господи! Если его спросят, что чувствует человек, когда на него смотрит дьявол, он, пожалуй, сможет очень точно ответить.
— Спокойно. Он тебя не видит, — звук собственного голоса привел его в чувство, — не дергайся.
Он собрал в кулак все свое мужество и остался на месте. Секунды тянулись, превращаясь в минуты. Очень длинные минуты. И вот Джонни его увидел. Тигр лежал за деревом, частично скрытый за широким стволом. Гиффет никогда бы не заметил его, если бы у кошки не начал подергиваться кончик хвоста. Он медленно поднялся, огляделся и вышел из-за дерева, повернувшись боком к скале, на которой засел Джонни, изо всех сил мокрыми ладонями сжимающий карабин. Тигр медленно повернул голову и посмотрел прямо на него. Джонни мог бы в этом поклясться. Тяжелый, мертвый взгляд прирожденного убийцы встретился со взглядом человека. Эти глаза заставляли обезьян падать на землю с сердечным приступом. Но Джонни Гиффет не был обезьяной. Он был человеком, и человеком в этот момент овладело ледяное спокойствие. Он медленно вывел мушку в ложбинку, прицелился животному в лопатку и плавно нажал на спуск.
