Через три недели пребывания в доме Стива Марина решительно собралась в Россию. Она уже не была так уверена, что ей хочется стать миссис Уиллис, да и Стив как-то не особенно настаивал.
– Мне нужно окончить университет, – вышла она из положения. – Всего годик остался. А потом я приеду.
– Или я приеду, – радостно заключил Стив. Похоже, еще один годик его совершенно не пугал.
Когда Марина таинственно сообщила, что скоро приезжает Стив, мы были в восторге. Взахлеб пересказывая эту новость друг другу, мы делились домыслами и догадками о том, как будут развиваться события. Все казалось, как в романе. Если уж Стив решился на поездку в далекую и холодную Россию, то наверняка едет с самыми серьезными намерениями. И заберет он нашу Марину в сказочный Лондон, и вот будет здорово, если поженятся они еще здесь и мы погуляем на свадьбе! Боже мой, как все романтично!
Он действительно приехал в апреле, угодив едва ли не в самую неприглядную пору, когда снег почти сошел, а трава еще не вылезла, и во дворах из-под снега обнаружились горы мусора, а за городом стояла непролазная грязь. По улицам носились сквозняки, и весь промышленный город, казалось, просто не мог выглядеть хуже, чем в тот момент. Мы все переживали, что Стив будет в шоке. И от Челябинска, и от Марининого общежития, и от ее родного совхоза, и вообще от России. Когда мы, наконец, осмелели и спросили Стива, как ему Россия, он уклончиво ответил:
– Я здесь уже не первый раз.
Вот это новость! Оказалось, Стив уже третий раз в России, он уже дважды приезжал в гости к бывшим подружкам с фермы, и, очевидно, ему нравились подобные романтические поездки. Он увозил множество сувениров и дешевых сигарет для друзей, и радовался, как дешево можно развлекаться в России. Вот только очень не хватало машины, а общественный транспорт он не выносил. Он не любил широких улиц, и толп людей, и громких голосов. Маринино окружение его не интересовало, в разность менталитетов он не вникал. В этом месяце Стиву исполнялось тридцать девять лет, и провести свой день рождения в экзотической России было забавно.
За праздничным столом в Марининой деревне разгулявшаяся родня бесцеремонно интересовалась впечатлениями Стива и его планами на будущее. Он понимал их вопросы, но его ответы переводила Марина, краснея и бледнея от смущения.
– Ну что, Стива, любишь нашу Марину? – в итоге был задан такой простой и естественный вопрос, почти не требующий ответа. Но Стив в этот раз замолчал надолго. Марина поняла его смущение и чуть не провалилась под стол. Для английского менталитета Стива вопрос был слишком личным, чтобы обсуждать его за столом с едва знакомыми людьми. Для русского менталитета потенциального тестя это был самый естественный вопрос, который он мог задать. Конечно, жених должен был заверить, что он страстно любит свою молодую невесту и мечтает жениться как можно скорее. Иначе зачем он преодолел путь длиной в пять тысяч километров и сидит теперь за праздничным столом с ее родней и пьет водку. Стив молчал. В какой-то момент Марине показалось, что случилась катастрофа, и она поспешила замять ситуацию и увести жениха из-за стола. На его возмущенные жалобы на бестактность подобных вопросов Марина разразилась слезами.
