Гари почувствовал, что жестокое обвинительное заключение нанесло удар по его пульсирующему разуму. В ответ он воскликнул:
– Но даже если бы я мог заставить себя это сделать, Джоан, у меня не будет никакой возможности, потому что Ширани знает, что я могу попробовать что-то предпринять, когда я в отчаянии, чтобы остановить её. Она все равно будет держать охрану рядом со мной, пока она не выполнит то, что она собирается делать сегодня вечером.
– Ты должен использовать любую возможность! – свирепо произнесла Джоан. – Она поведет тебя сегодня на место силы. Тогда у тебя будет шанс… Если стражи отвлекутся, ты сможешь вырвать у одного из них кинжал или саблю. Ты должен ударить принцессу прежде, чем она обратит мир в руины.
– Может, у меня и в самом деле будет шанс, – пробормотал Гари. – Но я не смогу это сделать… Я знаю, что не смогу убить её.
– Ты должен! – в отчаянии воскликнула Джоан. – Подумай о своей стране, Гари. Подумай обо всем огромном мире, о людях, которые спят спокойно, не ожидая, что вот-вот умрут. О невинных мужчинах и женщинах, матерях и детях… Представь себе, как содрогнется земля, когда на головы невинных обрушатся стены зданий… Миллионы погибнут! Сама цивилизация может оказаться под угрозой, если ты не прикончишь эту Ширани! – И тут карие глаза Джоан наполнились горячими слезами. Её лицо побледнело. Она крепко обняла американца, прижавшись заплаканным лицом к его щетинистой щеке. – Гари, я знаю, ты любишь Ширани. Но я тоже тебя люблю. Я влюбилась в тебя с первого взгляда. Огромная вина ляжет на тебя, если ты не остановишь эту безумную девку. Ты должен убить Ширани этим вечером.
Всхлипывая, она прижалась к Гари. Плечи её тряслись от рыданий. Он крепко обнял её, и странно… В какой-то момент он почувствовал, что в душе его воцарился полный покой. Все безумные мысли, которые родились у него в эти дни, отступили, и в глубине его души зародилась ледяная решимость.
Теперь он все понял! Он разобрался! В этот ужасный час вся нерешительность покинула его, и душа его вновь обрела целостность. В этот ужасный час, когда Земля неслась к ужасной судьбе, он не должен был подвести всех и вся. Он любил Ширани… Да… И несмотря на эту любовь, она должна была умереть.
– Не плачь, Джоан, – тихо сказал он. – Все будет хорошо.
Джоан подняла взгляд… Её огромные, блестящие от слез карие глаза уставились на него.
– Что ты хочешь сказать…
– Ширани умрет сегодня на месте силы, – заверил её Гари. – Обещаю. – Он увидел недоверие и сомнение, написанное на лице Джоан, и тогда снова заговорил: – Я не мог убить её раньше, – продолжал он, но голос его был спокойным и бесстрашным. – Но сегодня вечером я это сделаю. Не нужно бояться, что я нарушу свое обещание…
