Джоан наблюдала за ней. В карих глазах англичанки горела яростная ненависть, но Ширани, не обращая внимания, позвала Грауха, капитана охраны, который с группой воинов ожидал его приказов.
– Граух, несколько солдат, которых вы отправили охранять комнаты незнакомцев, были с легкостью перебиты, – суровым голосом начала она. – Посмотри, чтобы на этот раз подобного не случилось.
– Я лично присмотрю за ним, принцесса, – коротко ответил Граух.
Тогда Ширани повернулась к Гари:
– Сегодня я приду за тобой, когда отправлюсь в место силы, – и потом добавила со злостью, повернувшись к Джоан: – Надеюсь, что прежде чем я отправлюсь в место силы, Джулуна схватят и казнят.
Гари тупо повернулся к Джоан, и охранники вернулись в темный дворец. Когда пленники снова вошли в свою комнату, Гари подошел к окну. Выглядел он изнеможённым.
Солнце поднималось над вулканами, которые протянулись вдоль восточного края долины. Как только Кум залили солнечные лучи, город ожил. Он бурлил, словно растревоженный пчелиный улей. Джоан медленно заговорила, нарушив тишину в комнате:
– Борщёфф мертв, а теперь и Окара. Мы остались вдвоем, и только мы можем остановить то, что делает Ширани.
– Как мы можем остановить её? – воскликнул Гари, с отчаянием схватившись за голову. – Мы ничего не сможем поделать.
– Гари, Ширани должна умереть, – торжественно проговорила Джоан. – Если этого не случится, то сегодня ночью страны… нет, сама цивилизация этого мира исчезнет! – Англичанка подошла и схватила Гари за плечи своими маленькими сильными руками, повернула его, чтобы внимательно посмотреть ему в глаза. – Ты же мог однажды убить Ширани и не сделал этого, – энергично проговорила она. – Тогда ты не смог этого сделать… Но ты не понимал, насколько большую угрозу она представляет для всего мира. Теперь ты это понимаешь. И теперь ты должен сделать то, что не мог сделать раньше. Ширани должна умереть до того, как устроит эту страшную катастрофу сегодня вечером.
Гари застонал.
– Я знаю… Я знаю, но, Джоан, я люблю её, и не уверен, что смогу убить её.
– Даже когда ты знаешь, что только её смерть спасет нашу цивилизацию? – недоверчиво поинтересовалась Джоан.
– Джоан, я не уверен, – повторил он, дико и взволнованно. – Сейчас я могу пообещать убить её, потому что знаю, что должен это сделать. Но когда я стою лицом к лицу с ней, зная, что люблю её и что она любит меня… Боюсь, что я не смогу этого сделать.
– Если ты этого не сделаешь, то, выходит, ты и в самом деле предатель, как говорил Окара! – вспыхнула Джоан. – Предатель своей страны и всего мира!
