Одураченный случайностями (Борщ) | страница 38
– Я…
– Стойте, стойте, не торопитесь, не надо сейчас же отвечать! Подумайте хорошенько, все вспомните, чтобы нечаянно не оклеветать кого-нибудь невиновного, а то это уже совсем другая статья… то есть история, простите. Это вам задание на дом будет, мы же не собираемся вас тут надолго задерживать. А я пока продолжу. Вторая наша печаль в этой книге: описание засекреченного населенного пункта. Пусть, опять же, с некоторыми художественными преувеличениями и неточностями, но в целом… О таких местах писать категорически не стоит! И никто и не пишет. Поэтому где вы почерпнули сведения о нем, вернее, от кого – это мой второй вопрос домашнего задания. Я полагаю, что это ваш друг Олег Попов вам с дуру рассказал, а вы с ду… по незнанию, извините, написали. Отсюда мой третий вопрос: кто такой Олег Попов? Мы понимаем, что его имя не Олег, и не Попов, и даже не Роман, вот видите, опять Роман тут у нас с вами появился, Синькин, а кто-то другой, словом: помогите нам найти этого путешественника. Очень вас прошу! Наверное, и про утечку тоже он вам рассказал? Ну, да ладно. Подумайте, прикиньте, повспоминайте. Давайте, чтобы вас уже отпустить… пока… еще раз все повторим и подытожим.
– Да я все понял… – ответил я. На языке вертелись слова: «но ничего нового сообщить не смогу ни завтра, ни через неделю, ни через год», но сказать их, значило бы еще сильнее разозлить полковника и в следствие этого задержаться тут, а мне уже хотелось не просто уйти, а убежать.
– Тем не менее повторим, – пристально глядя на меня, но вполне спокойно, сказал Колмыков. – Итак. Про Игорька расскажите в самую последнюю очередь и то если захотите. Просто посмеемся вместе. Забавный он! Дрынов – это раз. Все события из «Трубы» – это два. Главный источник нашей тревоги, Синькин, давайте его пока так будем называть, – это три. Теперь… Пока вы не дописали, а я вам очень советую, бросить писать о самолете и гастролирующих убийцах-усыпителях, а вместо этого, просто рассказать нам о ваших источниках информации о них. На Золушке даже не останавливаемся, – писать про нее вы не начинали и не надо. Вот так. Все понятно?
– Да, все понятно, – решил больше ничего не уточнять я.
– Тогда мы вас больше не задерживаем. Выход вы, наверное, быстро и с удовольствием найдете сами, на охране предъявлять ничего не надо. Я сейчас позвоню и вас выпустят.
– Хорошо, – ответил я.
Говорить им «спасибо» было не за что, а «до свидания» – как-то, пусть это и невежливо, не хотелось. Я встал и не задвинув под стол стул, тем нарушив стройность всего длинного ряда стульев, пошел к двери. Колмыков и Борщ молча снизу-вверх внимательно наблюдали за мной. Когда я открыл дверь и уже шагнул за порог, полковник окликнул меня.