– Подумал, что может пригодиться в будущем.
Так, подпрыгивая на ухабах, мы доехали до дома, в котором теперь обитала прекрасная незнакомка со своим, если верить её словам, немолодым и не очень привлекательным мужем. Заметив, что карета стала притормаживать, я соскочил с запяток и только тут к своему удивлению обнаружил, что нахожусь на одной из Сырных улиц, откуда до моего дома лапой подать. Получалось, что мы с виконтессой почти соседи.
На пороге особняка появился слуга в ливрее. Быстро сбежав по ступеням, он распахнул дверцу кареты и помог даме выйти. Потом они оба исчезли внутри дома.
– Попробуй узнать у кучера, чей это дом, – сказал я Мишелю, а сам отошёл в сторону, чтобы ещё больше не компрометировать своим внешним видом Пройдоху, который и сам по себе не внушал доверия.
Мишель вернулся через минуту. По его кислому лицу я понял, что попытка не увенчалась успехом. Впрочем, иного исхода я и не ожидал. Возницы редко принадлежат к числу разговорчивых мышей.
– Он меня отшил, – сказал Пройдоха. – Но ты не волнуйся. Я всё равно узнаю всё, что надо, дай мне несколько минут.
Я сказал, что буду ждать его, сколько потребуется, и он ушёл, помахивая тросточкой на манер праздношатающегося повесы. Надо заметить, что делал он это с таким небрежным изяществом, что я невольно залюбовался им. В своей прежней жизни я знавал мышей, которые часами упражнялись перед зеркалом, чтобы добиться такой небрежности и раскованности в движениях. У Мишеля же всё получалось естественно, поскольку было продолжением его артистичной натуры, какого-то внутреннего аристократизма.
Со своего поста я видел, как он медленно прогуливается по улице в ожидании подходящего источника информации. Через десять минут дверь интересующего нас особняка снова открылась, и из него вышла ещё совсем юная пухленькая мышка. По тому, как приосанился Мишель, я догадался, что он тоже её заметил. На этот раз я не сомневался в успехе и оказался прав. Мышка, как это обычно случалось, не обошла вниманием цилиндр Мишеля, который тут же галантно приподнялся. За приветствием последовал короткий обмен репликами и, не успел я сосчитать до десяти, как Пройдоха уже шёл рядом с новой знакомой вниз по улице, поддерживая её под локоток.
Вернулся он нескоро. Я уже устал его ждать. Весь вид его говорил о том, что отставка прекрасной Магнолии – дело решённое и что наш сердцеед уже подыскал ей замену.
– Ну что, узнал? – спросил я.
– Что именно? – не сразу понял Мишель. Он явно ещё не спустился с седьмого неба, где пребывал последние полчаса.
