— Правильный ответ, — обрадовался заросший мужик. — И за сто лет у них лаптей не наживешь…
— Кулачище! — закричал на него колхозник. — Зверь матерый! Одна идеология — работать, нажить! Ты работай для общего…
— Постой, я ему объясню, — перебил рабочий, — Весь вопрос — в культурной революции… Сейчас работаем восемь часов… В будущем станут работать, может быть, два часа…
Заросший мужик ударил себя по бедрам:
— Врет, ребята, ей-богу, врет… Два часа работать — лодырями все изделаются… Водки не хватит… Окончательно пропала Расея…
Рабочий повысил голос:
— К тому времени люди будут перевоспитаны. Мы добиваемся увеличения потребностей человека, хотим, чтобы он стремился к высшей культуре и не жалел для этого сил… У тебя, папаша, дальше четверти водки фантазия не распространяется… А мы хотим, чтобы вот он (указал на губастого парня) имел чистое жилище с ванной, одевался бы не хуже американцев, которые в буфете морду намазывают… Посещал театр, библиотеку, — так его переплавить, чтобы жил мозговым интересом, а не звериным…
Парень вдруг заржал радостно: — Мозговым…
— Жеребец! — проскрипел заросший мужик с отвращением…
Личность в соломенной шляпе: — Дешевая агитация…
— Вот тогда, — рабочий отрубил ладонью воздух, — труд ему — в радость, и хоть два часа работать, — не сопьется… Лодырей, пьяниц к тому времени будут в музеях показывать, да и тебя, папаша…
— Истинно, так, товарищ, — до крайности взволнованный, встрял в разговор болезненный мужик. — Кабы мы в это не верили… Нам бы тяжело было… У меня — кила, лишай, я, вероятно, не доживу до этого… Но хлеб есть слаще, раз — я около науки…
Незаметно во время разговора к двум личностям на ящиках подошел Ливеровский. Ухмыляясь, копая спичкой в зубах, слушал. Рука за его спиной протянула записку; ее осторожно взяла вторая личность, сидящая на ящике… Прочел, разорвал, сунул обрывки в рот.
Обе личности встали и отошли в тень. Ливеровский — обращаясь к рабочему: — Питаетесь мечтами, товарищ? Дешево и сердито.
Рабочий нахмурился… Колхозник ответил с горячностью:
— В первом классе лопаете чибрики на масле, а мы сознательно черный хлеб жрем… А мы не беднее вашего… Вон, посмотри, чибрики-то наши как перевертываются…
Он указывает на пролет нижней палубы, — пароход плыл недалеко от берега, там видны электрические огни, дымы, очертания кирпичных построек в лесах…
Появились капитан, Парфенов и Гусев. Парфенов — Ливеровскому:
— Цементный завод, продукция полмиллиона тонн. А полтора года назад на этом месте — болото, комары…
