— Я не сказал «маленьких». Но не будем спорить. Поясню свою мысль. Хотя и не так часто, но нас посещают разведчики Красной Армии. В свою очередь и мы должны бывать там. Надо проложить связи с губисполкомом и Центральным Комитетом партии.
— Не так это просто, — опять подал голос Рязанов.
— Верно, — подхватил Боев, делая вид, что не замечает предвзятого тона оппонента.
— Что вы конкретно предлагаете?
— Вот именно, — поддержали Рязанова другие.
— Конкретное мы должны найти совместно.
— С этого бы и начинал.
— Призывать-то оно не трудно...
Вероятно, последовали бы и иные реплики, если бы не вмешательство Теснанова:
— Товарищи! Макар Боев с нашего одобрения готов идти за линию фронта...
— Чего ж сразу-то не сказал? — уже спокойным тоном произнес Рязанов.
Улыбнувшись, Боев только развел руками. Теперь он видел во взглядах доброжелательность.
Стали думать, как лучше ему пробраться. На санях по Северной Двине или по Онежскому тракту? И то и другое рискованно.
— А что, если поездом? — предложил Григорий Юрченков. — Составы с боеприпасами, кажется, до Обозерской ходят. У нас в Исакогорке свой человек — железнодорожник Федорович. Я потолкую с ним.
На этом варианте и остановились.
Окрыленный первым успехом, Боев решил продвинуть идею о подготовке вооруженного восстания.
— Товарищи! Призывая смелее выходить на большую дорогу, — заговорил он, — я не одну только связь с Вологдой и Москвой имел в виду. — Собравшиеся насторожились, повернули головы к нему. А Макар звонче обычного, словно лозунги, провозглашал: — Готовить восстание! Бросить бомбы в офицерское собрание! Взорвать что-нибудь. Скажем, французский корабль «Кондэ». Убить генералов!
— Правильно! — подхватил Закемовский, довольный, что в лице Боева встретил единомышленника.
К нему присоединился и Виктор Чуев, высказавшийся за проведение диверсий.
Однако общей поддержки не последовало. Более того, Теснанов прямо возразил, сославшись на горький опыт восстания в казармах. Возразил и Рязанов, и даже Прокашев, на которого Макар так рассчитывал.
Боев с Закемовским горячо стали отстаивать необходимость восстания и террористических акций. Нельзя прощать злодейства! Надо мстить!
Все ждали, что скажет Сапрыгин, по привычке захвативший в кулак свою бородку.
— Товарищи воинственны, это хорошо, — сказал он, взглянув на Закемовского и Боева. — Но и с восстанием и с террором давайте обождем. Во всяком случае, до возвращения наших посланцев. Гораздо важнее сейчас обзавестись гектографом, а еще лучше типографией. Чтоб воевать листовками.
