— Всех знакомых обошел. Знают: в воскресенье, 12 января, подпольное собрание.
— Хорошо. Остальных известим мы с Прокашевым. Адрес правильно указывал?
— Точно: Первая соломбальская деревня, перейти через мостик и налево крайний дом.
— Что решили с докладчиком?
— Как и ты, Петров с Сапрыгиным настаивают на моей кандидатуре.
— Правильно.
— Но не очень удобно. Я ведь недавно прибыл, малоизвестен.
— Не скромничай. За короткий срок ты достаточно проявил себя.
Избу пригородной деревни, в которой квартировал Теснанов, найти нетрудно. Если от Кузнечихи пройти по дорожке к мостику, то ее сразу увидишь, на том берегу речки Соломбалки. Каждый подпольщик знал, что прежде нужно обратить внимание на сигнал: занавески на окнах — значит безопасно, а отдернуты — не заходи.
Сегодня Карл Иоганнович встречал гостей во дворе. Он только что закончил расчистку дорожки, стоял с деревянной лопатой, возвышаясь над сугробами. Люди приходили по одному. Хозяин дома, Тимофей Няников, которому Карл доверял, знал о цели их прихода и любезно приглашал в дом.
Мария Ануфриевна позаботилась накрыть стол для видимости угощения, положила колоду игральных карт. Обычная воскресная встреча друзей. Хорошая жена у Карла, красивая. Молодой вышла за него, вдовца, имевшего уже троих детей. В прошлом году у них родился Павлик. Мария все успевает — и накормить, и обшить детей, и мужу в подполье помочь.
Карл завел в комнату Рязанова с гармошкой и тут же послал во двор поиграть пятнадцатилетнего Леона и девятилетнего Витю. Сыновья знают (не первый раз), что будут караульными, и охотно идут. «У Теснанова, как и у Петрова, вся семья в подполье», — мысленно отметил Закемовский.
Сошлось около двадцати человек — представители всех подпольных групп. Теснанов пригласил людей к столу и сказал о цели собрания.
— А теперь слово товарищу Боеву, — объявил он, заметив удивленный взгляд некоторых подпольщиков, брошенный на незнакомого молодого человека, только
что снявшего полушубок. На нем новый костюм, наглаженная рубашка с галстуком.
— Повестка дня всем известна, товарищи, — начал Макар, сдерживая свой звонкий голос. — О нашей работе и выборы комитета. Я выскажусь по первому вопросу. Думаю, настало время смелее выходить нам на большую дорогу борьбы...
— В подполье маленьких дорог нет, — бросил Рязанов, облокотившись на гармонь. Видно, ему, как и некоторым другим, не очень понравился самоуверенный тон парня.
Боев не смутился, спокойно поглядел на Рязанова и прежним тоном продолжал:
