30 июня 1979 г.
Две недели подряд перезваниваемся по вечерам с Л.М. Он неизменно спрашивает, как О.М., не утешая, я справляюсь о состоянии Татьяны Михайловны. Доктор Коломиец мне прямо сказала, что у нее рак легких. Л.М. возмущается допущенным недосмотром. Татьяну Михайловну будут облучать.
— А как ее самочувствие?
— У нее огромные черные вопросы в глазах. А я не могу на них ответить, хотя готовлю себя к самому худшему.
1 июля 1979 г.
Слава Богу, процесс у О.М. остановлен. Лекарство сработало, но предстоят годы химиотерапии.
3 июля 1979 г.
У Татьяны Михайловны все хуже.
Л.М. просил меня пригласить профессора Ф.Н. Ромашова, но оказалось, что он будет только в конце месяца.
Чтобы отвлечь Л.М., спрашиваю его о работе. Он говорит, что погрузился в записки — размышления о жизни, человеке, будущем и прошлом. Сказал, что к старости писатели часто не понимают новых явлений.
- Часто бывает так: люди расходятся к старости... Вот этот угол я обойти не могу... Но не могу понять одного: как же они не встретились — Толстой с Достоевским? Он что — не хотел?
Я рассказал о роковой роли, сыгранной Страховым, и добавил:
- Вот кто-то же сыграл такую же роль в том, что вы не общались с Шолоховым?
Он промолчал.
8 июля 1979 г.
Уехал с дочерью Олей в Дубулты. Ольга Михайловна настояла на нашем отдыхе, оставшись с сестрой дома. Л.М. часто звонил ей, справляясь о самочувствии и рассказывая о Татьяне Михайловне.
20 августа 1979 г.
Сегодня Л.М. рассказал мне трагическую историю с Татьяной Михайловной, у нее, возможно, от облучений ухудшилось состояние сердца. Вчера ее забрали из больницы. Ночью она пошла в туалет. Возвращаясь, села мимо кровати. Теперь болит спина. «Волнуюсь, в особенности потому, что врачи назначили ей 24 сеанса, а сделав 8, окончили лечение. Вчера ни один врач не провожал нас. Видимо, чтобы не отвечать на мои вопросы».
25 августа 1979 г.
Беседа с Л.М., который нападал на молодых врачей, я защищал их.
— Молодые врачи — а как знания? Если талант да еще знания, надо особо относиться. Подсолнух, роза, орхидея — разные растения и требуют разного к себе отношения. Это похоже, как если бы на культурную комиссию Моссовета пригласили работницу зоопарка. Она докладывает, что купили муравьеда, кенгуру и т.д., посадили на репу, лучок, а они и передохли. Ее бы в хлорной извести держать, а вместо того она управляла, думая, что животные подобны русскому человеку, которого на что угодно можно посадить.
