Буквально спас, вытянул из трясины Иван Иваныча одноклассник и друг детства — директор совхоза Грендельман. Он привёз неудачливое светило в свой посёлок, устроил на работу в здравпункт, дал жильё. И вот уже десять лет Иван Иваныч трудился в Березняках фельдшером — верой и правдой — иногда уходя в жёсткий запой и заставляя хвататься за сердце своего старого друга.
Интеллигентный, «выкающий» даже детям, доктор в одночасье становился похож на бродягу, обретаясь по гостям у, всякого рода, «морально неустойчивых» граждан. Фельдшера очень уважали местные жители, он был вхож во всякую компанию. Доктора поили вином совершенно бескорыстно. Только вот Иван Иванычу доброта несознательных граждан выходила боком: с каждым днём похмелье становилось всё тяжелей.
Прекращалось это непотребство стараниями доброго товарища. Грендельман, матерясь из души в душу, находил блудного фельдшера и вёз его к себе домой, чтобы протрезвить под собственным контролем. А через неделю Иван Иваныч выходил на работу — чистый и просветлённый, правда, изрядно осунувшийся.
Под разговоры дорога кажется короче. Вскоре компания вышла на развилку. Вдоль ручья стелился туман, скрывая деревянный мостик. Полная луна освещала тёмные деревья и кусты, растущие вдоль дороги. Вдалеке виднелась полуразвалившаяся церковь.
— А куда ведёт развилка? — спросил с любопытством Шурка, всматриваясь в ночное марево. Сомнения терзали его душу.
— На кладбище, — бросил Алан, — точно говорю, я знаю.
— Пойдём быстрее, а? Время сейчас не самое лучшее — рядом с кладбищем находиться, — Шурка передёрнул плечами.
— Смотри, смотри, что там? Или кто? — тихо произнёс Васька.
Удивительно, но именно он первым заметил непонятное явление. Вдалеке, среди колыхающихся ветвей, светилось непонятное пятно. Оно медленно двигалось, словно кто-то шёл с фонарём по старой дороге.
— Бежим! — открыто запаниковал Шурка.
Кудрявый, не глядя на товарищей, припустил со всех ног. Впрочем, через мгновение его уже перегоняли Алан с Васькой.
Неслись ребята, что есть духу, и остановились только у докторского дома. Васька обессилено свалился на ступеньки крыльца. Алан пытался восстановиться по системе «вдох-выдох», поднимая вверх руки. Шурка ловил ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, и держался за печень. Сказывались съеденные котлеты.
— Мне говорила бабушка… что на кладбищах возникают фосфоресцирующие свечения. Так называемые, огни святого Эльма, — лёжа на ступеньках, начал было размышлять всезнающий Васька.
